На востоке поселения днепро-двинской культуры граничили с поселениями носителей дьяковской культуры (VII в. до н.э. — VII в. н.э.), которых исследователи считают возможными предками таких угро-финских племен на северо-востоке Восточной Европы, как меря и весь. По характеру своего хозяйства носители дьяковской культуры отличались от носителей культуры днепро-двинской. В их хозяйстве роль земледелия была второстепенной, ведущей отраслью являлось скотоводство — разведение лошадей, служивших прежде всего пищей и не использовавшихся как тягловая сила. Как и носители днепро-двинской культуры, носители культуры дьяковской перешли постепенно от использования изделий из кости к изготовлению изделий из железа. Поселения носителей дьяковской культуры были также окружены земляными валами и рвами, иногда укреплениями из деревянных срубов. Судя по находкам вещей, поселения в южной части ареала дьяковской культуры поддерживали контакты со скифским миром.
Между лесной и лесостепной зонами Восточной Европы обозначилась в эту эпоху существенная разница в уровне развития. В более суровых, неблагоприятных условиях лесной зоны ни переход к производящему хозяйству, ни использование более совершенных железных орудий не привели в эту эпоху к такому накоплению прибавочного продукта, который сделал бы возможным появление серьезных имущественных различий в среде носителей этих культур.
Сказанное об этих культурах можно в значительной мере отнести и к памятникам городецкой культуры (VII в. до н.э. — IV в. н.э.), охватывавшей территорию между реками Окой, Цной и Волгой. Некоторые исследователи считают носителей этой культуры предками мордвы. Занятиями населения здесь также было коневодство и примитивное земледелие. Железные изделия появились, но были еще немногочисленны.
Территорию Заволжья и Приуралья занимают памятники ананьинской культуры (VII—II вв. до н.э.). Носителей этой культуры считают предками коми, удмуртов и угорских племен. В их хозяйстве преобладало скотоводство, здесь разводили лошадей, коров, овец, свиней. Наряду с этим заметную роль играла охота, особенно на пушных зверей. Существовало здесь и подсечное земледелие, на что указывают находки серпов и мотыг. У носителей этой культуры основные изделия были железными. Созданные здесь железные изделия получили распространение и за пределами ареала памятников ананьинской культуры. Городища здесь были также укреплены валами и рвами. О росте роли войны в жизни общества говорят многочисленные находки оружия — боевых топоров и железных кинжалов. Такое оружие часто хоронили вместе с его владельцем. В V—IV вв. до н.э. в некоторых поселениях ананьинской культуры появляются каменные стелы на могилах с изображением знаков оружия, а затем и изображения вооруженных мужчин. Появление таких изображений над наиболее богатыми погребениями говорит о выделении в обществе племенной верхушки, которая начинает присваивать себе часть произведенного прибавочного продукта. Накоплению богатства, вероятно, способствовало ее участие в межплеменном обмене, где могли найти применение произведенные в этом ареале железные изделия и шкурки пушных животных. Во II в. до н.э. — V в. н.э. на смену ананьинской пришла на этой территории пьяноборская культура. Жизнь населения в эпоху существования этой культуры не подверглась существенным переменам. Лишь заметно увеличилось количество городищ, что говорит о растущей плотности населения в этом регионе.
