Кроме ручного, применялись и корабельные, так называемые «вставные» компасы, устанавливавшиеся на коче с помощью специального крепления. Оно напоминало современный карданный подвес. С помощью компаса экипаж корабля мог ориентироваться в плавании по странам света и идти по заданному направлению. Голландский географ и картограф Н. Витсен упоминает о том, что ленские казаки при плавании на Колыму всегда употребляли компас, как и глубинный лот.
Мореходы пользовались также солнечными часами. Часы могли представлять самостоятельный небольшой прибор в деревянном футляре, а также составлять вместе с компасом единое целое. В этом случае на внешней поверхности медного круга с циферблатом был укреплен вращающийся по оси равнобедренный треугольник. Он отбрасывал тень на циферблат. Таким образом при соответствующей ориентировке по компасу можно было определить время по длине тени, отбрасываемой по треугольнику. Так применялся давно известный людям принцип определения времени.
Можно найти объяснение того, что при изготовлении компасов использовались латинские буквы, а на часовом циферблате наносились арабские цифры. Впервые в России компасами стали пользоваться мореходы-поморы, имевшие широкие контакты со Скандинавскими и другими западноевропейскими странами и сами ходившие в заморские страны. Поэтому поморам был знаком латинский алфавит, как и арабские цифры. Поморские мастера изготовляли навигационные приборы, и их изделия попадали в далекую Сибирь.
Русские мореходы XVII века знали также применение лота, простейшего прибора для измерения глубины. Он представлял собой остроконечную металлическую гирьку, крепившуюся на конце длинного шнура, наматывавшегося на валик.
Успешное плавание кочей по северным морям во многом зависело от ледовых условий. Многолетние исследования советских ученых-полярников помогли установить, что эти условия подвергались значительным колебаниям. В отдельные годы и даже целые длительные периоды ледовая обстановка оказывалась более благоприятной для плавания, а в другие годы или периоды моря становились практически непроходимыми для кочей. Иногда эти колебания происходили лишь в пределах отдельных участков прибрежной Арктики, а иногда и на всем его протяжении.
Так, летний период 1648 года оказался относительно благоприятным для плавания, чем и воспользовались Алексеев и Дежнев. Попытки мореходов повторить их плавание в другие годы заканчивались неудачей из-за сложных ледовых условий. Ухудшение этих условий оборачивалось бедствием для мореплавателей, выходивших в море. Немало поморских кочей, устремлявшихся на промыслы к Новой Земле и Шпицбергену, гибло в западной Арктике. Нередко терпели крушения и кочи восточносибирских мореходов. Поэтому перед выходом в плавание русские мореходы старались разузнать ледовые условия, приспособить свои суда к плаваниям среди льдов накапливать навыки полярного судовождения.
