Под солнцем Полночи склоняясь на Восток,
Раскроет венчик папоротник страха,
Чудовища поднимутся из праха,
Ночь неба и людей, удвоенный цветок.
Арагон. «Таинственный Лион».
Гестаповцы преследовали человека от самого вокзала Бротто. Смертельно раненный, он позвонил в дверь дома, в котором жил один из нас. Затем он умер, не произнеся ни слова.
— Незнакомый, — сказал Альфред.
— Не из моих, — заметил Верн.
Вмешался аббат М., участник нашей группы, бывший тюремный духовник:
— Однако он позвонил к нам!
— Это ничего не доказывает, — возразил Альфред. — Позвони он в соседнюю дверь, он наткнулся бы на другую подпольную группу. Город набит ими.
— Документов нет, — констатировал Верн. — Вот лондонский вопросник. Ключи. Около ста тысяч франков, среди них много пятитысячных купюр лондонской работы. Билет парижского метро. Белье без меток. Бумажника нет. Что скажете, г-н Шерлок Холмс?
— Я полагаю, Ватсон, — ответил Альфред, — что этот человек успел выбросить свой бумажник с другими документами. Установить его личность будет нелегко.
— Вы согласны заняться похоронами, г-н аббат?
Все необходимое будет сделано, в физическом и духовном смысле. Я предупрежу наших друзей из полиции. Они доставят тело в институт судебной медицины, и все будет в порядке. До свиданья, друзья.
Каждый день на нас сваливалась новая тайна.
Накануне Сотэ, один из лучших наших лионских агентов приволок труп, вытащенный из Роны. На утопленнике был найден документ какой-то «службы 500», о которой мы ничего ке слыхали ни тогда, ни впоследствии. Он, видимо, принадлежал к незнакомой нам подпольной группе, Ранений на теле не оказалось, вероятно человек бросился в реку в поисках спасения и утонул, вернее всего, от судороги. Мы послали донесение в Лондон, приложив копию протокола, составленного французской полицией.
Днем раньше объявилась другая загадка. В Лион внезапно пожаловал Гиммлер. По всем данным, он приехал, чтобы закупить на черном рынке золото для себя и для некоторых других высокопоставленных нацистов. Возможно, у рейхсфюрера СС были и другие планы, но никаких донесений от наших людей еще не поступало. Надо было подождать дополнительных сведений. По мере того как наша группа приобретала опыт, количество информации непрерывно росло. Тем не менее в тумане лионских ночей возникало все больше и больше тайн. Это было характерно для нашей эпохи, подобно которой не знавала история.
С обеих сторон баррикады атмосфера сгущалась. И чувствовалось, что обе стороны все ближе подходят к решению атомных загадок.
