— Да уж… Мне придется заботиться о своем здоровье. Вот, к примеру, этот бокал я даже не допью до дна — нельзя.
— А тебе, Сальма, мы просто обязаны пожелать встретить достойного мужчину, который будет носить тебя на руках, — произнесла Бланш.
Они выпили вино. Триша вдруг улыбнулась и взглянула на сидящих за соседним столиком женщин, которые то и дело поглядывали на них.
— Чему ты улыбаешься? — спросила Бланш.
— Мне кажется, что я знаю, как повернуть ситуацию тебе на пользу.
— Да ну?
— Можешь не улыбаться так саркастически. Я знаю, что говорю, — произнесла Триша и, понизив голос до шепота, принялась объяснять.
Милый, любимый дом стал чужим в считаные дни. И забор, который Триша красила сама, и скамья, на которой она часто ждала Питера, и цветы, посаженные ее руками, — все казалось неродным. Прошлое стало сном. Местами красивым и красочным, местами — истинным кошмаром.
— Может быть, я все-таки пойду с тобой? — спросил Гэрри.
— Не нужно. Я должна самостоятельно довести дело до конца. Просто будь рядом. Я надолго не задержусь.
Она встала на цыпочки и поцеловала его в губы. Да, появление этого мужчины в ее жизни не было случайным. Они знакомы всего неделю, а уже относятся друг к другу с таким трепетом, словно прожили вместе не один десяток счастливейших лет.
Диагноз, который сама себе поставила Триша, подтвердился. Она действительно была беременна. И не осталось никаких сомнений в том, что отцом являлся Гэрри.
Триша рассказала ему обо всем и попыталась убедить, что он не несет никакой ответственности за случившееся. К ее величайшему удивлению, Гэрри страшно обрадовался тому, что у него будет ребенок. И заявил, что намерен попытаться создать с Тришей семью.
— Не важно, с чего начались наши отношения, — сказал он, положив руку ей на живот. — Важно, чем они закончатся. Я давно хотел обзавестись семьей. Ты мне очень нравишься, и я уверен, что у нас все получится. Давай попробуем?
И она согласилась.
Теперь, когда будущее перестало ее пугать, Трише предстояло объясниться с Питером, которого она не видела уже три месяца.
— Что было, то прошло, — сказала она и, вздохнув, шагнула во двор.
Когда Питер открыл дверь, Триша с облегчением отметила, что он совершенно не изменился. Все такой же красивый и ухоженный. В глубине души она опасалась, что после ее ухода он превратится в размазню, неспособного завязать свои шнурки. Однако, похоже, расставание с женой не слишком-то его волновало.
— Проходи, дорогая, — насмешливо пригласил он и взглянул на Гэрри, оставшегося в машине. — А что же ты оставила своего охранника на улице?
