Он внимательно посмотрел на меня.
– Мне казалось, что он ваш друг.
– Именно потому, что он мой друг, я хорошо знаю все его достоинства и недостатки. Ну, а второе объяснение?
– Оно касается вещей более деликатных. Три тысячи песет составляют неплохую сумму. Есть немало людей, готовых и не на такое даже ради гораздо меньшего.
Я взорвался:
– Это уже слишком! Наследниками Хорхе становятся его жена и дети. Вы что думаете, что сеньора Гарсиа, смешавшись с толпой убила или убедила кого-то убить ее мужа, чтобы получить страховку?
– Нет, конечно… Мне ужасно неловко, дон Эстебан, но я должен считаться со всеми версиями. Этого требует прогрессия и доверие ко мне моего руководства. Поэтому еще один вопрос: нет ли у вас, случайно, подписанных договоров со всеми наследниками лиц, застрахованных на большие суммы?
Я не сразу понял, что он хотел этим сказать, но постепенно мне стал открываться смысл его вопроса, и я почувствовал, что бледнею. Мой гость тоже заметил происходившую со мной перемену. Он встал:
– Поймите меня, дон Эстебан…
– Уходите, пока я вас не вышвырнул отсюда!
– Но…
– Уходите!
Подойдя к двери, он бросил:
– Кроме всего прочего, но ведь именно вы налили кофе Гарсиа, не так ли?
Я бросился на него прежде, чем он успел переступить порог. Марвин упал на спину, и я уже было поднял кулак, чтобы его ударить, как вдруг он спокойно заметил:
– Если бы вы были виновны, вы бы так не поступили.
Я отпустил его и позволил подняться. Отряхиваясь, Марвин сказал:
– Примите мои извинения и благодарность за то, что сдержали ваш воинственный порыв, если, конечно, вы невиновны.
– Послушайте: я требую вскрытия Гарсиа.
– Это невозможно. У меня нет достаточных доказательств, чтобы говорить об убийстве. Без этого получить разрешение на официальное вскрытие нельзя. Кроме того, обязательно должно быть согласие вдовы. И, наконец, остается еще одно: если мне даже удастся обнаружить наркотик, как доказать, что ваш тореро принял его не по собственной воле?
– Но зачем это ему могло понадобиться?
– Все знали, что Гарсиа жаловался на боли в желудке. Барбитураты же можно использовать и как обезболивающее средство. Вот так! Убийца все предвидел. Это - настоящий ас. Я должен с ним посчитаться - и либо он меня победит, либо я заставлю его предстать перед судом. Аста ла виста[65], дон Эстебан. Увидимся в Валенсии.
– Нет.
– Нет?
– Я предпочел бы больше не встречаться с вами, дон Фелипе. Мне будет очень трудно переносить присутствие человека, считающего меня убийцей!
