Здесь я хочу обратить внимание на одно весьма важное обстоятельство, неоспоримо свидетельствующее о моей искренности и добросовестности при заключении этого соглашения. Взвесьте как следует это обстоятельство, Лекуантр, мой следователь! Оно даст вам ключ ко всем моим поступкам. Хотя я и получил от министра всего пятьсот тысяч франков в ассигнациях, я, зная, что у меня дома хранится пакет контрактов на шестьсот тысяч франков, сказал министру, подписывая наше соглашение, что оставлю у него в качестве залога не пятьсот тысяч ливров, а шестьсот: поскольку я договора порывать не собирался и все эти контракты должны были ко мне вернуться, мне было совершенно безразлично, хранится ли их у него на пять или на шесть тысяч франков.
Наш акт был подписан; но, собравшись отнести свои облигации, чтобы получить пятьсот тысяч франков, я обнаружил, что у меня нет пакета на шестьсот тысяч ливров, а есть только на семьсот пятьдесят тысяч. Поскольку я не хотел дробить его и поскольку мне, как я уже говорил, было совершенно безразлично, оставлять ли в обеспечение пятисот тысяч франков в ассигнациях денежные бумаги на пятьсот или шестьсот тысяч, я, испытывая полное доверие к порядочности министра и найдя у себя лишь пакет контрактов на семьсот пятьдесят тысяч франков, вручил его министру без всяких колебаний в обеспечение пятисот тысяч франков. Г-н де Грав был столь добросовестен, что сказал мне:
— Поскольку в нашем соглашении о ружьях не содержится ни требования, ни упоминания об этих лишних контрактах, то вы можете быть уверены, что найдете их здесь, если они вам понадобятся для получения новых средств, чтобы ускорить эту операцию.
— Надеюсь, — сказал я, — что в этом не будет нужды.
Я тем не менее поблагодарил его; ясно, однако, что ни мне, ни ему не приходило в голову, что мой добровольный вклад в размере двухсот пятидесяти тысяч франков, зиждущийся на доверии, а не на принуждении и сделанный мной в превышение выданного мне аванса, может быть оспорен и не выдан мне по первому требованию, в особенности если эти бумаги понадобятся для операции с ружьями. Мы увидим в свое время, какую несправедливость проявили другие министры, о которых пока не было речи, затеяв чудовищную игру, сорвавшую операцию с ружьями, и отказав мне в моих собственных деньгах, необходимых для этого дела.
Министр иностранных дел Дюмурье вручил г-ну де Лаогу весьма важные депеши, и тот отбыл на следующий день. Я торопил его отъезд, опасаясь, как бы
