Харди бросил на него неопределенный взгляд и встал.
— Итак, завтра, где-то около одиннадцати, и не вздумай подоить меня еще раз. Пять кусков или лезвие между ребер.
— О, вы зря беспокоитесь. Эти деньги не откупные, а отходные. Больше вы меня никогда не увидите.
Впервые после прихода Харди он почувствовал некоторое облегчение.
Харди вышел из душной кабинки, пересек под лившиеся из динамиков дикие звуки освещенную автомобильную стоянку и залез в машину. Хенеки следил за ним из окна, не выпуская пистолета из рук.
Харди проехал немного вперед, к тому месту, где в кустах затаились Джако и Мо. Выйдя из машины, он присел к «влюбленной парочке» на траву.
— Надо его потрясти, — буднично сказал он, щелчком отбросив сигарету, которая рассыпалась в ночи сотней ярких искр. — У него есть на меня компрометирующий материал, грозящий мне червонцем. Заставьте этого павлина запеть, как петух на заре. Он тут пытался меня убедить, что эта компра у него в банке. Врет, как сивый мерин. Объясните ему, что это нехорошо, и надо говорить правду. Отыщите конверт и принесите его мне. С меня тысяча хрустиков.
Мо потянулся и счастливо заулыбался так, что в темноте сверкнули только его ослепительно белые зубы.
— Славно! А то мы уже застоялись. Как редко ты балуешь нас, шеф, такими развлечениями.
Харди посмотрел в сторону Джако, сидевшего на траве бесформенной грудой жира.
— Не волнуйся, уж у нас-то он запоет, — пообещал он. — А что делать с тем, что от него останется? Размазать по стенкам?
— На ваше усмотрение, ребята. Но было бы лучше, чтобы это была его лебединая песня.
— Дело в том, шеф, что Мо уже давно просит у меня новую машину. Ума не приложу, где взять деньги… Вот если бы вы могли удвоить наш гонорар…
— Два куска, — перебил его Харди. — Будьте осторожны! У этого хорька в кармане пушка.
Мо хрустнул пальцами и легко поднялся на ноги под восхищенным взглядом Джако. Он протянул ему коричневую руку с изящной узкой кистью и помог встать, даже не шелохнувшись под тяжестью этой многопудовой туши.
— Лучше выждать, пока угомонятся псе эти танцоры, — сказал Харди. — Тем временем разведайте, где спит этот козел. Жду вас здесь. Не забудьте про пушку. Да, чуть не забыл. У него там где-то должны быть мои пять тысяч, которые подонок спер у Сью Парнелл. Захватите их тоже.
Было уже около часа ночи, когда Хенеки, наконец, выключил свою неоновую вывеску. Свет в большинстве кабинок был потушен. Закрыв контору, он шагнул в жаркую обволакивающую темноту. Он был уверен, что нагнал страха на Харди, но все же осторожно прислушивался к каждому шороху и не снимал руки с рукоятки пистолета. На порогах некоторых кабинок еще сидели люди, докуривая последние предсонные сигареты. Это вселяло некоторую уверенность.
