За стойкой стояли небольшой стол и три стула, а на стене красовалась подробная карта штата.
Беглер развалился на одном из стульев. Из угла его рта свисала сигарета. За столом в напряженной позе сидел владелец мотеля — высокий, тощий мужчина лет пятидесяти пяти с клочковатыми седыми волосами и изрядно поношенным костистым лицом, на котором самым примечательным был нависавший на верхнюю губу сизый нос. Легкий серый костюм на нем выглядел так, как будто предназначался человеку гораздо большей комплекции. Белая рубашка стыдливо прятала трехдневную грязь, а сальные пятна гордо выступали на галстуке неопределенных блеклых тонов.
— Это — Хенеки, шеф, — сказал, вставая, Беглер. — Ну, давай, Хенеки, спой свою арию еще раз.
Террелл кивнул суетливо задергавшемуся хозяину мотеля, взял стул и сел рядом с Беглером.
— В общем, как я рассказывал сержанту, эта дамочка попросила меня разбудить ее в 7.30 утра. Ну, я постучал, но так как никто не ответил, я вошел и обнаружил это.
Он брезгливо скривился.
— Я сразу же позвонил в полицию.
— Кто она такая?
— Записалась как Сью Парнелл. Она из Майами. Приехала вчера вечером часов в восемь. Заплатила за одну ночь.
— Раньше она у вас останавливалась?
Хенеки на секунду замешкался, потом энергично затряс головой.
— Нет, насколько я помню. Вообще-то в разгар сезона у нас останавливается много народу, но она тут впервые.
— Ее кто-нибудь посещал?
— Н‑не знаю. Я сижу в этом офисе с семи тридцати утра до часу ночи. Потом закрываю и иду спать. У меня просто нет возможности уследить за всем, что делается в кабинках.
Террелл решительно встал.
— Пойдем, глянем на нее.
— Она в 24‑м коттедже, — сказал Хенеки и положил ключ на стойку. — Если не возражаете, шеф, то я останусь. Одного раза с меня более чем достаточно.
— Оставайтесь, — согласился Террелл, беря ключи.
Полицейские вышли на свежий воздух и пошли между двумя рядами коттеджей по посыпанной гравием дорожке.
Любопытные последовали было за ними, но двое полицейских в форме преградили им путь. Остальные члены опергруппы, включая фотографа, вышли из машин и присоединились к Терреллу и Беглеру.
Подойдя к кабине 24, Беглер отпер дверь.
— Подождите здесь, — приказал Террелл остальным членам группы, входя за Беглером в 12‑метровую комнату, пол которой был застлан потертым паласом. Вся меблировка состояла из двух складных стульев, телевизора на низкой подставке, вешалки, небольшого трюмо и двуспальной кровати, занимавшей добрую половину комнаты.
