Марк несся по следу, как резвая гончая, когда его тронули за плечо. Отключив очки, он поднял голову и обнаружил стоящего рядом профессора. Еще Марк понял, что уже поздний вечер. В лаборатории никого не осталось, кроме десятка попискивающих над препаратами роботов да их двоих.
— Марк, — сказал профессор, — бросьте вы все это. Пойдемте лучше в шашки сыграем, и по домам.
Шашки были невинной страстишкой Гольдштейна, но Марку показалось, что на сей раз профессора вовсе не тянуло к шашкам.
— Минутку, — ответил он и, надвинув очки, вновь нырнул в раскрашенный зеленью мир.
В шашки они в тот раз так и не сыграли.
«Механизм наследования телепатических способностей» — так звучала тема его диссертации.
Комиссия быстро и бесповоротно зарезала тему, и одним из проголосовавших «против» был шеф Марка.
Старый ученый поймал аспиранта в коридоре, когда тот уже готов был скатиться по широкой лестнице биологического корпуса и навсегда покинуть университет.
— Вы обиделись, — спокойно сказал Гольдштейн. — Обижаться не надо. Я ведь вас предупреждал, и не раз.
Салливан угрюмо ожидал, когда профессор закончит дозволенные речи и можно будет наконец уйти.
— Понимаете, Марк, — продолжил Гольдштейн, наставив на собеседника грустные еврейские глаза, — бороться с Богом можно и нужно. Мой народ, к примеру, этим занимается уже шесть тысячелетий. Весь вопрос в мотиве. Такая борьба требует большой веры. Можно верить в самого Бога — так было, например, с Иаковом. Можно верить в науку. Но бороться с Богом от обиды, оттого, что Всевышний тебе недодал или не угодил в чем-то, — и бесполезно, и глупо. А ведь вы неглупы. И должны бы понимать, что никто не даст вам использовать университетскую лабораторию как средство для личной вендетты против ордена.
Помолчав, ученый добавил:
— Если хотите совет, вот он: постарайтесь найти что-то, во что вы верите искренне, — и тогда все у вас получится.
Марк нашел в себе силы, чтобы поблагодарить за совет, которым не собирался воспользоваться.
— Напомните, Салливан, как вы окрестили ту штучку, которую раскопали у нас в генах? — Висконти улыбался. Улыбался с видом отеческим и покровительственным, так что вежливый ответ потребовал от Марка немалой сдержанности.
— «Эпигенетическая подпись».
— Мудрено. У нас это называется проще — «генетическая память». Научники раскопали вашу подпись уже больше ста лет назад, просто орать об этом на каждом углу не стали. Вы промахнулись в одном — к наследованию телепатии она прямого отношения не имеет. Зато имеет прямое отношение к… как там вы, ученые головы, выражаетесь? «Степени проявления признака»?
