Командир выглядел слегка встревоженным, рассеянно барабаня пальцами по металлическому ящику.
— Есть у нас на борту доктор?
— Никого, кто записан как доктор, — ответила Джанет, — но я могу узнать.
Дан отрицательно покачал головой.
— Не надо никого беспокоить. Большинство уже спят. Через полчасика сообщи-ка мне об ее самочувствии. Беда в том, — добавил он, выходя, — что нам лететь еще больше четырех часов.
Возвращаясь в кабину, он на мгновенье остановился и улыбнулся несчастной женщине. Она попыталась улыбнуться в ответ, но внезапно острая боль перекосила ее лицо и заставила скорчиться. Несколько секунд Дан внимательно всматривался в нее, затем он вернулся в кабину и закрыл за собой дверь. Опустившись в кресло, он сорвал с головы фуражку и надел большие наушники с микрофоном. Пит был погружен в управление самолетом. Рассеянные шапки облаков, казалось, мчались прямо в лицо, но, обтекая фюзеляж, тут же исчезали.
— Образуются грозовые облака, — доложил второй пилот.
— Входим в бурную полосу, да? — спросил его в ответ Дан.
— Похоже на то.
— Понятно! Пожалуй, лучше забраться повыше. Запроси-ка горизонт двадцать тысяч, хорошо?
— Есть! — Пит переключился на передачу. — 714 вызывает диспетчера! — начал он.
— Слушаю, 714, — протрещал в ответ голос в наушниках.
— Попали в область плохой погоды. Просим горизонт двадцать тысяч.
— 714, не отключайтесь! Я запрошу службу движения.
— Спасибо! — ответил Пит.
Командир внимательно вглядывался в облачную муть за бортом.
— Пожалуй, можно включить табло «Пристегнуть ремни», Пит, — предложил он, автоматически удерживая машину в горизонтальном полете.
— О`кэй, командир! — Пит щелкнул выключателем на верхней панели. Ощущалась легкая дрожь, когда самолет, пробившись сквозь одну стену облаков, тут же попадал в другую.
— Рейс 714, — донесся голос из наушников, — служба движения дает разрешение на двадцать тысяч.
— Я 714, — ответил Пит. — Спасибо и конец связи.
— Начали, — сказал командир.
Гул двигателей усилился, кабина накренилась и стрелка альтиметра стала отсчитывать набор высоты со скоростью пятьсот футов в минуту. Стеклоочиститель ритмично рассекал воздух, покачиваясь из стороны в сторону, и расширял обзор.
— Поскорее бы вырваться из этой мерзости, — заметил второй пилот.
Дан не ответил, он не отрывал глаз от приборов. Никто из пилотов не расслышал, как вошла стюардесса. Она тронула командира за плечо.
— Командир, — сказала она взволнованно, стараясь держать себя в руках. — Эта женщина… ей еще хуже. И еще один пассажир — мужчина — почувствовал себя плохо.
