– Ну же, давайте! – Гомер глядел в ночное небо, ждал вертолета. – Быстрее, ребятки, а то спасать будет некого!
Но слышал он только биение собственного сердца да прерывистое дыхание Берроуза, а так – стояла полнейшая тишина.
Стрелок тоже молчал. Почему? Почему он выстрелил в одного, а потом смолк?
А это что? Он прислушался – вроде звук мотора, но нет, опять тишина.
Вот, опять! Точно – вертолет. Но тот ли это вертолет? Вертолет спасательной службы? Гомер вглядывался в небо, но там была лишь непроглядная темень. Он взял рацию. Если это вертолет-эвакуатор, с ним наверняка попробуют связаться. Гомер нажал на кнопку, и тут же раздался голос:
– Четыре-семь-семь, это спасательная служба, номер первый. Вы меня слышите?
Гомер поднес рацию к губам:
– Полицейский отряд штата Западная Виргиния, номер четыре-семь-семь, отвечает номеру первому. Вас слышу.
– Как ваш раненый?
– Пульс есть, но состояние тяжелое. Потерял много крови.
– Сообщение принято, четыре-семь-семь. Вы нас видите?
– Спасательная служба, я вас не вижу.
– Вас понял, четыре-семь-семь. Да, кстати, место происшествия безопасно?
Гомер заколебался:
– Ответ отрицательный.
– По инструкции мы работаем только при условии полной безопасности.
У Гомера сжалось сердце. Этого-то он и боялся. Они же не военные, не полицейские, а медики. Они беззащитны.
В голову лезли всякие мысли. Надо было все делать как положено – ждать, пока приедет подмога. Только вот рядом с ним лежит агент федеральной службы, и он при смерти.
Господи, ну почему другого выхода нет?
Он проверил пистолет – заряжен. Проверил магазин дробовика – полный порядок.
Он включил микрофон рации.
– Номер четыре-семь-семь спасательной службе номер один. Держитесь поблизости.
Такие операции можно проводить двумя способами. Либо быстро, нахрапом, либо медленно и осторожно. Нервы у Гомера были на пределе, тут уж не до осторожности.
Он сосредоточился, проверил, может ли удержать в одной руке фонарь и дробовик, после чего метнулся вперед. С диким, почти звериным криком помчался по ступеням, взлетел на крыльцо, кинулся в коридор.
Ружье он увидел до того, как разглядел стрелка, и выстрелил. Отдача была сильной. Он снова выстрелил.
В воздухе запахло дымом. Он ждал ответного выстрела, но его не последовало. Куда подевался этот парень?
Осматривая помещение, он даже позволил себе опустить дробовик. Ни тела, ни следов крови он не увидел. Только ружье, из которого стреляли в Берроуза, вернее, то, что от этого ружья осталось. Оно, покореженное, казалось, парило в воздухе. Оружие без стрелка.
