Дом с мезонином в наследство | страница 6



— А у тебя дети есть? – забирая из Ольгиных рук ребенка, спросила Анюта.

— У меня? – почему–то сильно удивилась ее вопросу Ольга. – У меня нет, что ты…Да и когда мне! Я еще на ноги не встала как следует, и вообще… Мы с мужем пока и разговоров таких не заводили…

— Да мы тоже не заводили, знаешь! – улыбнулась вдруг весело Анюта. – Чего их заводить, разговоры эти? От них дети не рождаются! Взяли и произвели на свет это чудо! И нисколько об этом не жалеем! Да, дочь?

— Гы! – подтвердила радостно Сонечка и расплылась в своей счастливой младенческой улыбке, продемонстрировав всем два проклюнувшихся нежных зуба–резца, и взмахнула плотными ручками, чуть не вылетев из материнских рук.

— Так, чего ж это мы на крыльце стоим? Вы в дом проходите. Сейчас я вас чаем напою, потом обедать будем…

— Нет–нет, Аня, не суетись! Ничего такого не надо. Нам бы с Валентиной Петровной вопрос решить побыстрее…Понимаешь, времени очень мало. Вот и Никита торопится…

 Они вместе обернулись к сидящему на скамеечке у крыльца парню, разглядывающему с интересом дворовый интерьер с его деревьями и цветами, с заросшей толстым ромашковым ковром большой поляной и прокоптившимся мангалом в самой ее сердцевине, с колодцем и обложенным прогоревшими булыжниками кострищем около сваленных у забора старых бревен, с открывающимся отсюда и сразу цепляющим глаз чудесным видом на изгиб реки с ее белым песчаным берегом.

— А хорошо тут у вас, знаете… — проговорил Никита тихо. – Спокойно так, будто счастьем пахнет… Как, говорите, это место называется? Я забыл… Красивое такое название…

— Белоречье, — хором подсказали ему Ольга с Анютой.

— А…Ну да… И в самом деле – Белоречье… Смотри, Ольга, какой берег белый. И река от него тоже белым светится…

— Ладно, Никита. Некогда нам видами любоваться. Река, берег… Ты не забыл, что нам надо сегодня же обратно выехать? Время, время, Никита! Пошли давай! Ань, проводи нас к матери, пожалуйста. Где она?

— Ну что ж, пойдемте…Мам! Ты где? – заходя в дом, крикнула Анюта осторожно. – Иди к нам…

— Здесь я, дочь.

 Тина выглянула из большой комнаты, улыбнулась навстречу входящим вслед за дочерью гостям. Сердце Анютино тут же и сжалось в комочек от вымороченной этой материнской улыбки, от вмиг потерявших привычную зеленую прозрачность глаз, будто приглушила, прошлась по ним в одночасье злая патина времени. С трудом подавив в себе вздох досадно–жалостливого дочернего понимания, она лишь гостеприимно протянула руку приглашающим жестом – проходите, мол, в комнату, чего на пороге стоять…