«Цветастая рубаха», казалось, не замечал ни Лютера, ни беспокойства постоянных клиентов. Он был слишком занят, подначивая Безумного Рея острыми словечками.
— Эй, серфер долбанутый, — громко сказал он. — Хорошо живешь, трахая туристочек? Сколько они платят, чтобы взглянуть на твой мизерный серфик?
Рей не обращал на него внимания. Он продолжал сидеть, сгорбившись над пивом и сосредоточенно жуя пережаренную рыбу и картофель фри. Это был широкоплечий загорелый мужчина, который все свое время проводит под солнцем, рассекая волны. Его длинные каштановые волосы выгорели на солнце. Лютер решил, что нельзя винить «Цветастую рубаху» в том, что он выбрал не ту цель. Рей не казался безумным, если не видишь его ауру.
— Что такое? — спросил «Цветастая рубаха». — Не можешь ответить на простой вопрос? Где же то местное дружелюбие, о котором мне все уши прожужжали?
Рей оставил свое пиво и начал поворачиваться. Лютер усилил свои чувства, пока не увидел ауры всех окружающих его людей. Светлые и темные сменяли друг друга, но не как на фотографическом негативе. Когда он находился в подобном состоянии паранормальной чувствительности, цвета, которые он видел, были какими угодно, но не черными и не белыми. Оттенки приходили из различных точек паранормального спектра. Их невозможно было описать словами. Энергия пульсировала, вспыхивала и пронзала каждого, кто был поблизости.
Растущее напряжение Лютер ощущал и своими обычными чувствами, но для паранормальных оно превратилось в прилив опасно циркулирующего течения.
Наступил краткий миг головокружения, которое всегда сопровождало изменение в восприятии, в переходе от одного чувства к другому. Лютер уже привык к коротким вспышкам сильной дезориентации. Он уживался со своим талантом с тех пор, как был подростком.
Сначала Лютер сконцентрировался на Рее. Может «Цветастая рубаха» и был в баре самым отвратительным типом, но Рей был самым непредсказуемым. Бурлящее, едва сдерживаемое безумие проявлялось в темных оттенках и неустойчивой пульсации его ауры. Самыми тревожными были нездоровые, зеленовато-желтые проблески, которые вспыхивали и исчезали в непредсказуемом ритме. Завитки быстро накапливали силу, и его хрупкая связь с реальностью начала слабеть. Рей быстро соскальзывал в свою уникальную параноидальную вселенную.
— Отвали от меня, — тихо сказал он.
Любой умный человек, услышав его, сразу бы отступил, но «Цветастая рубаха» усмехнулся, не осознавая, что вот-вот выпустит из бутылки непредсказуемого джина, которому плевать на все.
