Но в 4 часа появились германские бомбардировщики, которые попытались спасти попавших в трудное положение егерей.
Налет начался без предупреждения. Самолеты выскочили из-за высоких холмов совершено незаметно, и первым предупреждением о налете стал свист падающих бомб.
Первая серия легла рядом с «Саутгемптоном», он был вынужден прекратить стрельбу и уворачиваться от бомб, которые рвались совсем рядом. Это был очень сильный налет. Немцы бросили в бой все самолеты, которые имели. Они все-таки пытались остановить наступление союзников, хотя бы и в последний момент.
Им это не удалось.
«Кейро» получил попадание. Бомба подожгла кранцы с лентами для пом-пома. Взрыв напоминал праздничный фейерверк, но крейсер серьезно не пострадал.
Другие корабли получили только осколочные попадания. «Хэйвок» описывал круги практически на месте. На «Саутгемптоне» осколками близких разрывов были убиты 2 матроса.
В какой-то момент ситуация приняла серьезный оборот. Казалось, что в тот момент, когда победа уже в наших руках, мы понесем тяжелые потери. Вой и грохот бомб были громче артиллерийской канонады. На какое-то время в фиордах вокруг Нарвика воцарился настоящий ад.
А потом налет закончился. Сброшены последние бомбы. Самолеты набрали высоту и улетели.
Ни один корабль не был потоплен. Ни один корабль даже не вышел из строя.
И как только завершилась бомбардировка, поляки с криками бросились в новую атаку. На берегах Бейс-фиорда они сделали первый шаг к тому, чтобы отомстить за свою родину.
Французский Иностранный легион наступал на город с севера.
Нарвик был затянут пеленой дыма, в которой мелькали багровые языки пламени. Над фиордом полз тяжелый запах гари и порохового дыма.
Наступление увенчалось успехом, Нарвик снова перешел в руки союзников. Долгая подготовка и тяжелая работа эсминцев и других малых кораблей, неимоверные усилия старых галош принесли свои плоды.
Но даже теперь положение Нарвика нельзя было считать обеспеченным. Море было нашим, но небо над ним принадлежало немцам. «Саутгемптон» и крейсера ПВО вышли в море, так как выполнили свою задачу. Артиллерийские погреба «Файрдрейка» были почти пусты, он расстрелял весь боезапас. Но мы получили сигнал командира: «Сожалею, но кто-то должен остаться». Это был вариант знаменитого сигнала: «Хотел бы я быть вместе с вами». Во всяком случае, они восприняли сигнал именно так.
Часть экипажа сумела после этого немного поспать, часть, но далеко не все. Половина моряков по-прежнему оставалась при орудиях.
