И все-таки кто-то сообщил о присутствии подводной лодки. Вообще-то в Клайде в эту войну случались и более странные вещи. Эсминцы помчались на помощь противолодочному патрулю, и «Файрдрейк» был среди них.
Об этом всем мне рассказали те, кто служил на корабле с самого начала войны.
От мыса Товард, где залив сужается, до Форт-Матильды, где расположен Гринок, залив имеет ширину около 1,5 миль. Вроде бы этого достаточно, однако эсминец на полном ходу проскакивает такое расстояние за 3 минуты…
Темнота была совершенно непроглядной, дул сильный ветер. Силуэты кораблей были едва различимы; они то возникали, то пропадали во мраке, выписывая зигзаги и петли. Эсминцы уворачивались от противолодочных траулеров, траулеры шарахались от вооруженных яхт. А какие красочные выражения в это время градом сыпались на мостиках — представить нетрудно.
«Это было черт те что. Я помню, что все время удивлялся, почему мы еще не вылетели на берег где-нибудь в Дануне или Гуроке. Впрочем, нас могло просто тихо унести течением», — рассказывал мне один из моряков.
Никого не унесло течением. Никто ни с кем не столкнулся. Заслуга в этом полностью принадлежит бдительным наблюдателям и умелым капитанам. «Фоксхаунд» из 8-й флотилии все-таки выскочил на берег, однако он сразу снялся с мели, поэтому никто особенно не встревожился.
Подводную лодку так и не нашли.
Потом все согласились, что ее просто не было. Это был единственный пункт, принятый единогласно.
«Файрдрейк» вышел в море на следующий день. Никто этого прямо не сказал, но многие наверняка подумали, что в открытом море будет явно безопаснее, чем в заливе.
Опять началась рутина: выйти в море вместе с тяжелыми кораблями, вернуться обратно в гавань, заправиться и — снова в море.
Эсминец возвращался вместе с одним из линкоров, когда рядом с «Нельсоном» раздался взрыв.
Он не был особенно сильным. На мостике эсминца его едва услышали. В кают-компании офицеры, сменившиеся с вахты, слышали взрыв лучше. Они ощутили толчок, так как взрыв произошел не очень далеко.
Это был один из самых страшных секретов начала войны. «Нельсон» подорвался на мине.
Но в тот момент никто не мог сказать этого наверняка. На мачту сразу взлетели сигнальные флаги. Имелась вероятность, что это все-таки торпеда. Эсминцы сразу разбежались в стороны, ощупывая воду своими асдиками.
Линкор прибыл в порт, и сразу были приняты самые строгие меры, чтобы сохранить все это в тайне. Ни одно словечко не должно было просочиться наружу.
