— Гаррет… — Ее пальцы слабо обхватили его запястье. — Я знаю, ты хочешь помочь мне, но ты не можешь. Никто не может. Я совершила нечто… ужасное.
Она уснула прежде, чем успела сказать что-то еще. Мало что могло потрясти Гаррета, но раскаяние и страх в голосе сестры буквально ошеломили его. Взволнованный до крайности, он сидел, пока не пришла медсестра и не выпроводила его в коридор. Он не стал возражать, потому что Каролина явно нуждалась в отдыхе, да и ему самому не помешает немного вздремнуть.
Поместье Китингов располагалось в пяти милях от города. Это был двухэтажный особняк, стоящий на возвышении, с резной террасой и английской лужайкой. Он вырисовывался в лунном свете, словно средневековый готический замок.
Гаррет воспользовался своим ключом, вошел через кухонную дверь и тут же снял туфли, не желая разбудить родителей или кого-то из обслуги. Едва зайдя в гостиную, он сразу же зацепился ногой за ножку стула и вспомнил, как точно так же, будучи подростком, на цыпочках пробирался по дому по ночам.
— Гаррет! — Его отец включил свет у дверей на лестницу.
Гаррет обнял отца, зная, что тот никогда не обнимет его первым.
— Извини. Я не хотел разбудить вас.
— Ты и не разбудил. — Мерит был в пижаме, его седые волосы аккуратно причесаны, глаза усталые, но настороженные. — Мы с твоей матерью не спим, ждем тебя. Надеемся, тебе удалось что-нибудь вытянуть из Каролины.
Наверху у родителей была небольшая гостиная рядом со спальнями. Мать клюнула его в щеку, затем села, поджав под себя ноги, на кушетку у окна.
— Надеюсь, ты поговорил с ней, — начала она без предисловий.
Гаррет опустился в кресло. Он не собирался повторять слова сестры.
— Я пробыл с ней несколько часов, но она спала.
— Я просто не понимаю, как она могла сделать это с нами!
Гаррет и не ждал, что кто-нибудь из родителей спросит, как он поживает, как его дела. Разговор немедленно пошел о них самих.
— Каролина не сделала ничего с вами. Она сделала это с собой.
Мать потерла виски, словно была на грани нервного срыва.
— О том и речь. Все станут судачить, обсуждать нас. Люди могут подумать, что мы повели себя как-то не так, хотя ты знаешь, что мы дали этой девчонке все возможное. Клянусь, Каролина была эгоисткой с самого рождения…
— Мама. Она в беде. Что-то довело ее до крайней степени отчаяния, иначе она никогда бы этого не сделала.
— Ой, я тебя умоляю. — Барбара встала и махнула рукой. — Она испорченная и хочет внимания. Как всегда. Она не думает ни обо мне, ни о твоем отце, ни о нашей репутации в обществе. Она имеет в жизни все, что только можно пожелать, но подумала ли она хоть раз о нас?
