Я встал, навел красоту и, натянув толстый плащ, полез на палубу. Во всех углах при слабом свете, который был теперь разрешен, я увидел пассажиров, смотревших на приближающийся берег с облегчением и радостью.
Я подошел к стюарду, караулившему мой багаж, и он сказал, что мы причалим через четверть часа. Я сунул ему чаевые, потом закурил сигарету, оперся на край борта и бросил взгляд на нижнюю палубу. В одном углу я увидел сидевшую в шезлонге малышку.
Я смотрел на эту курочку, можно сказать, просто ошеломленный и задавал себе вопрос, как это могло случиться, что за все дни, которые провел на этом судне, я только сейчас обнаружил такой лакомый кусочек.
Прямо над ней горела синяя лампочка, и этого было достаточно, чтобы рассмотреть ее геометрию. И говорю вам, что у нее была такая пара ножек, которые заставляют вас мечтать в течение целых пяти минут.
На меня красивые ноги производят всегда неотразимое впечатление. Один парень, который учился со мной и был моим приятелем, рассказал, что когда-то в античном мире жила девочка, которую звали Мессалина. У нее ноги были сделаны так безупречно, что парни сразу же сходили с ума и делали себе харакири из-за нее. Ну, что ж, такие вещи меня не удивляют.
Пока я был погружен в эти мысли, куколка закурила сигарету. Пламя зажигалки осветило ее мордочку, и я закрыл рот рукой, чтобы не заблеять, потому что отлично знал эту девочку. Ее звали Джуанелла Риллуотер. И эта крошка умеет плавать. Когда ее муж Ларви Риллуотер нуждался в ее помощи, она могла оказать ему эту помощь при вскрытии сейфов в банках. Если вы помните, я рассказывал о ней.
Это все меня сильно поразило, и я стал размышлять. Мне показалось немного странным, что эта куколка пересекла океан на том же самом судне, что и я.
Если бы вы хорошо знали Джуанеллу, то поняли бы мое беспокойство: голова этой куколки была наполнена идеями, и она однажды заявила, что испытывает ко мне слабость.
Как раз в этот момент судно здорово качнуло, и, чтобы не растянуться, я уцепился за сваленный на палубе багаж и почувствовал, что мои пальцы коснулись гавайской гитары.
Я не знаю, говорил ли вам, что у меня очень поэтичная душа, и, когда я не галоппирую за опасными парнями, у меня бывают только возвышенные мысли. И почти всегда о прекрасном поле.
Я схватил гитару и попробовал взять несколько аккордов. Оглядевшись, я убедился, что вокруг никого нет. Тогда я перегнулся через борт и стал импровизировать для девчонки песенку:
