— Только особо не вопи на весь подъезд, а то реально соседи ментов вызовут! — согласился Ванечка.
Специально громко топая, сыщики спустились на площадку ниже. Подростки замолчали и уставились на них.
— Хули вы тут делаете, пацаны? Другого места нет? — сурово спросил у них Кот.
— А тебе чего, жалко?
— Жалко: срач от вас слишком большой. Кто из вас тут живет? Никто? Так нехуй вам тут делать! К себе, блядь, идите, нахуй, уроки делайте или же свой подъезд засирайте! Еще раз здесь увидим, мало не покажется!
К удивлению Ванечки, все тут же и собрались уходить, только один из гопников все-таки завелся: стал утверждать, что он знает какого-то там Михася. Это наверняка был главный гопник в этом районе. Надо было запомнить имечко — вдруг пригодится.
— Кого-кого? — переспросил Кот.
— Михася.
— Хуися! Чё, я не ясно сказал, рядовой? Быстро встал, собрал вещи и на выход!
Тот что-то такое все-таки тявкнул и тут же получил, наконец, удар ладонью по губам, не столь сильный, сколь болезненный и кровавый, и сразу сел на пол, зажав рот. И опять, к удивлению Ванечки, никто из его друзей в драку не полез (впрочем, Ванечка это дело зорко караулил, хотя так и остался без дела). Потом Кот ударами ног стал спихивать гопника по ступенькам к входной двери, не давая ему подняться.
Кто-то из друзей все-таки пропищал, с опасеньем косясь на Ванечку:
— Хватит уже!
Но так пинками парнишку и выпихнули — не выпендривайся!
Тут Ванечка с Котом тоже свалили восвояси. Кот, как бы невзначай, громко сказал, чтобы подростки услышали:
— Серого буду просить, чтобы каждый день сюда заезжал и пиздил подонков! Все равно он тут дежурит. Заберет пару раз в обезьянник… А мы потом в следующий раз всех подряд по очереди отхуярим! Жаль, сегодня некогда!
Ванечка еле сдерживался, чтобы не расхохотаться.
И действительно, проблема эта больше не возникала, хотя в принципе не исключался и упорный вариант: все равно будем ходить на зло. На этот случай в резерве существовала и более жесткая зачистка.
Коту такая работа отчего-то даже нравилась, а Ванечка обычно морщился: он ощущал в целом бессмысленность этого сметания грязи из одного угла в другой. Это была сезонная осеннее-зимне-весенняя работа всего-то раз пять или шесть за год. В это время на улицах гопоте и всякой пьяни сидеть было холодно или сыро. Однажды пришлось отваживать бомжа: спал у людей прямо под дверями, вонял. Но как только увидел суровых парней — сразу же и исчез, собрав свои скудные пожитки. Казалось бы, что жителям проще было вызвать ментов, но видать, на то были какие-то свои соображения. Серьезных столкновений во время таких рейдов практически не было. Разве что пара мелких драчек. А однажды поймали любителя лифтового граффити. Пачкуна подловили непосредственно у лифта с черным маркером в руке. Это оказался самый обычный семнадцатилетний прыщавый подросток в куртке с капюшоном, бейсболке, узких штанах и кроссовках с незавязанными шнурками. Глаза его бегали, он попытался проскользнуть мимо, но получил удар в живот. Ерзал, как рыбка на крючке.
