— Конечно, не заслуживаете, маленькое чудовище. Вы ни разу не проявили ко мне ни благожелательности, ни уважения. Очень скоро я узнал, что за спиной вы зовете меня зазнайкой.
— Но блестящим зазнайкой, Габриэль. Я всегда понимала, что вы весьма, весьма умны.
— Слишком поздно, мисс Каванах. Когда-нибудь я отплачу вам. Вот увидите.
Они приехали в лечебницу за десять минут до начала посещений и воспользовались возможностью прогуляться по парку. За ночь величественные, дающие прохладу палисандровые деревья покрылись изысканными бледно-лиловыми цветами. Высота деревьев порой превышала сорок футов, и, казалось, горячий тропический воздух вокруг них был окрашен в розовато-лиловые тона. Тут же росли пурпурные и белые орхидеи, баугинии тянулись вдоль ограды, прекрасно сочетаясь с палисандровыми деревьями. Когда они покроются пышными перистыми листьями, зацветут яркие цезальпинии и старые магнолии.
На Макгира все, что окружало их, произвело сильное впечатление. Они стояли на берегу озера, следя за игрой солнечных бликов на темно-зеленой глади вод. Бесчисленные насекомые, поблескивая крылышками, мельтешились над водяными лилиями кремового оттенка, цветы которых выступали среди огромных листьев. Громко радовались утру птицы.
— Трудно поверить, что совсем неподалеку катится нескончаемый поток машин. — Макгир оглянулся в сторону трассы. — Здесь так мирно.
Хлоя согласно кивнула:
— Это удовольствие недешево стоит. За парком ухаживают несколько садовников.
— Представляю, как дорого тут лечение!
— Мне, пожалуй, придется со временем продать дом. Если мама не поправится… Но если я сделаю это… — Она замолчала, не в силах продолжать.
— Я понимаю, вас, Хлоя, — просто сказал Габриэль.
Делия Каванах, когда они пришли, сидела в кресле-коляске спиной к ним. Освещение в палате было необычное, в нем преобладали серебристые тона, что гармонировало с прекрасными вьющимися волосами Делии и ее голубой блузкой.
— Доброе утро, мамочка, — произнесла Хлоя, подходя к ней и целуя в щеку. — Я привезла кое-кого познакомиться тобой. Ты часто слышала о нем. Это Габриэль Макгир.
Габриэль шагнул вперед, держа красные розы в одной руке. Другой он взял безжизненную, с синими прожилками руку Делии.
— Здравствуйте, Делия. Меня зовут Гейб. Вид у Делии был совершенно безмятежный, окружающая жизнь словно не имела к ней никакого отношения. Хлоя рассказывала Макгиру, что родители обожали друг друга. Быть может, это всепоглощающее молчание было выбором Делии.
