— А мы большинство наших новых установок не покупаем, а делаем сами, — ответил начальник технического отдела.
Потом нам показали целый ряд профильно-шлифовальных станков, тоже сделанных своими силами.
— Нам некогда дожидаться, пока их начнут выпускать станкостроители, — просто объяснил начальник техотдела.
На наших выступлениях на ГЗФС и ГАЗе присутствовали корреспонденты ряда газет, и вскоре в газетах появились фотографии и статьи о новаторах-москвичах. Горьковское радио также оповестило слушателей о нашей работе на заводах города. Теперь, куда бы мы ни приехали, нас уже не встречали скептически, но нам пора было уезжать. Удалось побывать еще только на машиностроительном заводе имени Воробьева, где у меня было довольно много знакомых. Нас «разобрали» по разным цехам, и везде наши новинки принимались на вооружение и рабочими и инженерами.
Метчик-протяжка попала, что называется, в жилу. Когда я показывал ее работу на многозаходных гайках, которые обычно нарезают самые высококвалифицированные токари, тратя на это по два часа, то посмотреть собрались не только станочники, но вообще все рабочие и инженеры цеха. Пришли специалисты и из других цехов. Кое-кто из рабочих забрался на кран, на станки, чтобы лучше видеть. Ко мне пробился начальник цеха и недовольно сказал:
— Товарищ Данилов, вы мне остановили весь цех, сколько времени вы будете нарезать деталь?
Я ответил:
— Две минуты.
Ну-ну, тогда я тоже посмотрю, — сказал начальник цеха и остался стоять за моей спиной.
Шестизаходная резьба в детали была нарезана, как и всегда, за две минуты и пошла по рукам.
Такой же успех имели и другие новые инструменты, показанные Новиковым, Тюленевым, Стешиным и Бариновым.
* * *
В Горьковском политехническом институте мы познакомились с токарем Рожковым — изобретателем виброгасящих устройств для токарных станков. Все токари знают, какие неприятности приходится претерпевать при растачивании длинных цилиндров, особенно если стенки у них тонкие. После такой работы у всех работающих в цехе еще долго стоит в ушах пронзительный звон. А поверхность расточенного цилиндра обычно оставляет желать лучшего. Это страшный бич станочников — вибрация.
Рожков предложил нам на станке 1К62 расточить цилиндр со стенками толщиной 6-7 мм, диаметром 120 мм и длиной 400 мм. Такая работа часто встречается на машиностроительных заводах, и я не знаю ни одного токаря, который любил бы ее. При всем нашем опыте и искусстве, я и Тюленев прошли обычным расточным резцом до половины цилиндра и были вынуждены выключить станок из-за нестерпимого звона — верного признака вибрации.
