— Михаил Рудольфович, все идет по плану, через неделю — спуск на воду. Как назовете свою лодку? Надо уже медные буквы отливать.
Михаил задумался. Он уже привык к тому, что все лодки в немецком флоте были номерные и собственных названий не имели. Не называть же новую субмарину, аналогов которой еще не существует, U — 177, или «Малышкой». Не поймут. И не «Наутилусом» же, в самом деле. Технический уровень далеко не тот. Также скептически он отнесся ко всяким «святым» и августейшим особам, имена которых часто присваивались боевым кораблям русского флота в начале двадцатого века. Это — «привилегия» броненосцев. Крейсера сейчас называют именами богинь, былинных героев, мест побед русского оружия и тому подобное. Миноносцы — сплошные прилагательные. «Громкий», «Буйный», «Страшный», «Бодрый», «Стерегущий» и все в таком же духе. Лодки, когда они только появились в составе русского флота, представляли собой все многообразие царства Нептуна — «Окунь», «Налим», «Щука», «Пескарь» и прочая. Вот и не будем нарушать традицию. «Акула»? Не очень удачное название. Во первых, не совсем соответствует истине. Акуле не надо подниматься на поверхность, чтобы глотнуть свежего воздуха. А во вторых, была уже в составе русского флота лодка с таким названием. И погибла в море со всем экипажем в ноябре 1915 года. Причины так и остались невыясненными. Подозревали, что она перевернулась во время сильного шторма, но это так и осталось предположением. Конкретных фактов узнать не удалось. А если — «Косатка»? А что, подойдет!
— Знаете, Валерий Борисович, раньше как — то не подумал. Пусть будет «Косатка».
— «Косатка»? Но почему именно «Косатка»?
— А это как нельзя лучше отражает сущность подводного боевого корабля. Косатка — грозный морской хищник, не имеющий естественных врагов. Причем, не смотря на свои сравнительно скромные размеры, представляет серьезную опасность даже для огромных китов, кроме кашалота. Но с кашалотом у них своеобразный договор о ненападении — их интересы не сталкиваются. И косатке тоже надо дышать атмосферным воздухом, как и субмарине. Они обе не могут бесконечно долго находиться под водой.
— Да, пожалуй, подходит. Но где его наносить? На корпусе в носовой части — бессмысленно. Все время будет заливаться водой, никто в море не прочитает. На корме — то же самое.
— Давайте на рубке, с обоих бортов. А можно еще и саму косатку нарисовать. В немецком флоте такое практиковалось. Многие лодки имели собственные эмблемы на рубках.
