Затем мне пришлось вспоминать уроки в школе фехтования, детские баталии с деревянными мечами, сражения с лопухами и колючками на лугу... Кое-что, как оказалось, в меня было заложено и программой: некоторые выпады и удары я исполнял автоматически, нисколько не задумываясь, но на удивление удачно.
Трудность боя состояла в том, что колющие удары, на которые так щедры занятия со шпагой, здесь не годились. Да и врубаться с размаху в кровоточащую тушу было бесполезно. Самая эффективная тактика — вращать мечом, как пропеллером, наподобие ножа мясорубки или кухонного комбайна и столь же быстро перемалывать мясо, однако долго выдерживать такое напряжение было невозможно: руки сильно уставали, несмотря на то, что я их часто менял Вот когда я позавидовал индийской двенадцатирукой богине смерти Кали! Уж ей-то усталость в подобной схватке не грозила бы! Наверное, с этой целью она и отрастила себе двенадцать рук.
Так что наиболее реальным и не менее успешным было применение другой тактики: обстригать небольшие кусочки с краев, постепенно вгрызаясь в основной массив, уничтожая его постепенно. Кусочки падали на землю и, слава Богу, двигательной активности не проявляли.
Прошла первая горячка боя, я освоился, огляделся и увидел, что Юнис вполне пришел в себя от испуга и теперь успешно обороняется сразу от двух чудовищ, нанося им удары попеременно. И все равно ему приходилось туго: его теснили в чащу леса, где могли скрываться более мелкие и потому более трусливые, но от этого не менее кровожадные аналогичные создания.
Сэр Жеральд тоже заметил тяжелое положение Юниса и, отпрыгнув в сторону, двумя мощными ударами разрубил начетверо ближайший к нему кусок мяса и отхватив солидный ломоть у второго, бросился к Юнису на выручку. Но остановился в недоумении: как истинный рыцарь, он не мог нападать на противника сзади, но... где у куска мяса перед, а где зад? Разумеется, опытный мясник по любому куску филе запросто определит, из какой части туши тот вырезан, и где у животного находилась голова, а где — ноги. Но сэр Жеральд мясником не был и потому заколебался. Однако кусок мяса сам помог ему, двинувшись навстречу, не разворачиваясь, чем и определил, что мясу безразлично, в какую сторону двигаться и с кем сражаться. Сэр Жеральд тотчас же просветлел лицом: если враг наступает, то он наступает только передом — а как же иначе?
Мне тоже пришлось нелегко: с самого начала досталось три куска, и если бы такая ситуация сложилась на пиру при раздаче жаркого, то три куска в тарелке можно было бы только приветствовать. Но здесь положение складывалось совершенно обратное.
