— Теперь станет лучше, обязательно станет лучше, — зашептал я себе, ожидая восстанавливающих инъекций. На миг показалось, что чья-то твердая рука стиснула мне плечо, и я обернулся назад. Но за спиной никого не оказалось. Я мотнул головой, отмахиваясь от наваждения.
Покачиваясь, я встал и направился к капсуле. Приблизившись и подняв прозрачную крышку, сорвал с хрупкого бледного тела трубки и провода, а затем прижал Магдалену к себе, желая одного — лишь бы затрепетали Ее ресницы, лишь бы Она открыла глаза. Все тепло, всю жизнь, что наполняла меня, я мысленно попытался отдать Ей, наполнить словно чашу до краев.
— Давай, милая, просыпайся. Я не могу без тебя. Все теряет смысл. Не уходи, милая.
Робкий удар сердца, еще один. Маленькая прозрачная слезинка поползла по щеке девушки.
— Милая моя, — прижался я глазами к ее мокрой щеке.
— Жаль, господин фон Рейн…, - донесся до меня прерванный сбоем нестабильной системы связи чей-то хрипло-скрипучий голос.
Я поднял глаза на экран большого монитора на ближайшей к капсуле стене.
— Жаль, что мы не вместе, — сквозь квадраты искажений бегущих по транслируемому изображению возникла размытая фигура сидящего в кресле человека преклонных лет. — Совместными усилиями мы смогли бы дать человечеству полную власть над планетой, повести к звездам.
— Я уже там был, Каммлер.
— Только вы, фон Рейн, и горстка смельчаков. Я же говорю о миллиардах людей, чье существование с вашего молчаливого согласия зависит от прихоти далекого Шумера, да ластоногих саламандр в наших водах.
— Не думаю, что власть Шумера хуже власти таких как вы, Каммлер. Ради блага миллиардов, вы, не задумываясь, уничтожите миллионы людей. Вы же помогли американцам стереть с лица планеты два города только ради того, чтобы доказать новым хозяевам свою полезность.
— Мы из СС, фон Рейн. И вы и я. Этого не вытравишь, не сотрешь. И вы, и я знаем — высокой цели достигнут не все, а только лучшие из лучших. Остальные должны или полностью подчиниться или умереть. Свободы быть не может. Она развращает, заставляет думать. А необходимо не размышлять, необходимо четко и беспрекословно выполнять приказы. Дисциплина и самоотречение, только так можно достигнуть истинно значимой цели. Даже такие как мы с вами не свободны в выборе судьбы, потому что у нас есть предназначение, миссия, которую мы обязаны довести до конца, хотим того или нет, — старик стиснул длинными костистыми пальцами подлокотники и замолчал, глядя куда-то мимо меня.
