Все равно окажусь виноватой, со вздохом подумала Инсигна, когда Ауринел, застенчиво улыбаясь, ступил в ее кабинет.
— Ну, Ауринел, — проговорила она, — отыскал Марлену?
— Да, мэм, Именно там, где вы сказали. Я передал ей, что вы хотели, чтобы она ушла оттуда.
— И какой она тебе показалась?
— Не могу вам сказать, доктор Инсигна, депрессия у нее или что-нибудь другое, только в голову ей пробралась забавная идейка. Даже не знаю, понравится ли ей, если я расскажу обо всем вам.
— Не стоило бы, конечно, узнавать об этом от чужого человека, но странные идеи посещают ее нередко, и это меня беспокоит. Так что, пожалуйста, лучше скажи.
Ауринел покачал головой.
— Ладно, только не выдавайте меня. Совершенно ненормальная мысль. Она решила, что Земля должна погибнуть.
Ауринел ожидал, что Инсигна рассмеется.
Но смеха не последовало. Напротив, она забеспокоилась:
— Что такое? Почему она так решила?
— Не знаю, доктор Инсигна. Марлена странный ребенок — вы это знаете — и идеи ее посещают… А может быть, она просто дурачила меня?..
— Вполне возможно, даже наверняка, — перебила его Инсигна. — У моей дочери странные представления о чувстве юмора. Послушай, Ауринел, я бы не хотела, чтобы ты болтал об этом. Знаешь, не люблю дурацких разговоров. Ты понимаешь?
— Конечно, мэм.
— Я серьезно — ни слова.
Ауринел кивнул.
— И спасибо, что рассказал. Это важно. Я переговорю с Марленой, выясню, что ее встревожило, но так, чтобы не выдать тебя.
— Спасибо, — поблагодарил Ауринел. — Еще минуточку, мэм.
— Да?
— Значит, Земля и в самом деле погибнет?
Поглядев на юношу, Инсигна деланно усмехнулась.
— Нет, конечно! Можешь не волноваться.
Глядя ему вслед, Инсигна думала, что ей, пожалуй, не удалось убедить мальчишку в своей искренности.
3
Янус Питт обладал весьма значительной внешностью, что, вероятно, помогло ему подняться к вершинам власти на Роторе. При подборе жителей будущих поселений предпочтение отдавали людям ростом не выше среднего. Тогда еще собирались экономить — на помещении и ресурсах. Потом выяснилось, что подобные предосторожности излишни, и от них отказались, однако тенденция успела сформироваться, и жители самых первых поселений были ниже, чем в тех, что заселялись позднее.
Питт был высок, по-юношески строен, голубоглаз, и только легкая седина свидетельствовала о том, что он уже немолод — как-никак уже пятьдесят шесть.
Взглянув на вошедшую Инсигну, Питт улыбнулся. В ее присутствии он всегда ощущал какую-то неловкость: она раздражала его своей вечной принципиальностью — с такими людьми всегда трудно общаться.
