— Ох, дружище, как же с тобой тяжко… Смотри. Она как специалист вызывает нарекания?
— Вроде бы нет.
— Как сотрудника при тебе Макс ее отчитывал?
— Только на общих сборах, когда проводились разборы ситуаций.
— Именно. Стало быть, несмотря на симпатию к ней, он вполне объективен, так? — Отто начинал чувствовать себя инструктором на полигоне. По крайней мере тогда ему приходилось тратить примерно столько же слов, как и в этот раз. Но тогда было немного проще — курсантов было сильно больше, и в количественном отношении на каждого слов приходилось меньше.
Кай дослушал Лемке, вздохнул и уселся на стул рядом со столиком, на котором покоились медицинские инструменты и препараты. Отто кивнул, вспомнив о просьбе Арро, с которой тот изначально пришел, порылся в аптечке, нашел гель, применяющийся для снятия травматических повреждений, и, ловко орудуя, нанес его на переливающийся всеми мыслимыми красками бланш молодого марсианина.
— Вот так, дружище. К вечеру сойдет, не беспокойся.
— Спасибо, Отто. Ну, я пойду?
— Ага. Шагай, Ромео…
— Еще раз спасибо. Знаешь, мне стало как-то спокойней после разговора с тобой. Легче, что ли, — Арро насколько мог крепко пожал руку Отто и вышел из медблока. Лемке проводил его доброй улыбкой и вернулся к криобоксам, запуская все новые и новые тесты.
Макс, даже не подозревая, что стал объектом обсуждений, сидел в ангаре техников, наблюдая за приготовлениями Лань и Леона. Техники наконец-то расшифровали код «черного ящика» с эсминца, и Макс с нетерпением ждал, когда закончатся подготовительные процедуры. А Леон священнодействовал, немного играя на публику, но при этом радостно занимаясь интересной, сложной и нетипичной задачей. Ци Лань при нем выполняла скорее функции операционной медсестры, отзывающейся на позывные «скальпель», «тампон», «раствор», «салфетку». На столе «хирургов» расположился пресловутый «черный ящик» с эсминца, бесстыдно являя собственные внутренности «докторам» и зрителю (в лице Макса). Периодически «пациент» оживлялся, подавая какие-либо признаки жизни, и командир группы предварительной колониальной подготовки аж подпрыгивал вместе со стулом, пытаясь понять, является ли такая активность следствием того, что Леон и Лань наконец-то готовы сдать запись. Но раз за разом это оказывалась просто активность «черного ящика».
Но вдруг Леон с победной усмешкой на лице выпрямился, стянул с рук перчатки, очень похожие на хирургические, достал сигару из кармана и вдохновенно задымил.
