— Откуда ты его знаешь? — Лёвка кивнул в сторону двора.
— Это мой Богатырь, — встрепенулся мальчишка и тут же погрустнел, — теперь уже не мой.
— А чей?
— Щукин. Тут Щука живёт.
Зелёные кляксы опять зашевелились, глаза быстро-быстро заморгали.
— А почему Щукин?
Мальчишка молчал.
— Зачем ты отдал Щуке Богатыря?
— Я не отдавал. Он выиграл на спор. Только он нечестно. Он наврал. Это моя была кровать, я для своей «звёздочки» нашёл. А он стащил, шишки отвинтил, а Нина Иванна шишкам поверила.
— Какая кровать? Какие шишки?
— Ну как ты не понимаешь?! — возмутился и удивился мальчишка. — Кроватные шишки, железные. Металлолом.
— Рассказывай всё по порядку.
— Меня Нина Иванна посадила к Щуке, я на перемене Щуке говорю: «А наша „звёздочка“ всё равно первое место займёт по металлолому», а он говорит: «Нет, не займёт», а я говорю: «Нет, займёт», а он говорит: «Спорим, не займёт», а я говорю: «Спорим!» А он: «Я первое место займу по металлолому! На что спорим?» А я расхохотался. Чтобы Щука первое место занял? Ой! Спорим, говорю, на что хочешь! А он: «На Богатыря!», а я: «Пожалуйста, хоть на Богатыря!»
— А он откуда знал про Богатыря? — спросил Лёвка.
— Я ему показывал. Он приходил ко мне. Поглядел и говорит: «Какая чепуховая собака, от горшка два вершка». А я говорю: «Сам ты чепуховый. Она же Богатырь! Она во какая будет! — мальчишка вскочил и показал руками выше головы. — Она породистая. Вон какие у неё уши! По ушам видно, какая большая будет. За таких щенков по пять рублей дают. А Щука не поверил. Я говорю: „Это наши соседи продают, у них много щенков, не веришь, иди спроси“».
— Ну и что? Ходил Щука?
— Ходил. Узнал. Правда. Пришёл и удивляется, а за что по пять рублей? Я говорю: «Так за уши же, за уши». Тогда он взял Богатыря на руки, погладил уши и смеётся: «Значит, по два с полтиной за каждое ухо».
— А ты откуда пять рублей взял?
— Ниоткуда. Мне так дали. Подарили, в общем.
— А за что это тебе подарили?
— Просто так. Потому что люди хорошие. Они же соседи. Пенсионеры. Я им в магазин хожу, когда они болеют.
Футбольный мяч понимающе кивнул, дескать, всё ясно, рассказывай дальше.
— Поспорили со Щукой на Богатыря.
— Как же ты на друга споришь? Разве можно на друга спорить?
— А почему нельзя? Я же думал, он по-честному спорит. Если по-честному, он бы проиграл. Я знал, что выиграю, знал!
