— Ты что? Пусти! Не твоя пятка!
— Уа, уа.
А сама показала на лопухи. Выпустила пятку и давай плести что-то из лопухов. Что плетёт? Интересно. Лёвка пригляделся — шапку! Вот чудно! Зачем? А она сплела и показывает жестами, чтобы он на свой футбольный мяч надел. Лёвку осенило, он схватил шапку и скорей к ребятам в крапиву:
— Ура! Я придумал! Знаете что? Шапка лопушиная, да? Калитка, хоть и девчонка, а тоже соображает. Глядите! — он надел шапку. — Теперь у меня со спины голова как голова, не придерёшься. Если спиной ходить, никто ничего не заметит.
Борька обрадовался, хвать зелёную шапку и на свой берет надел.
— Отдай, не тебе плели!
— Не отдам!
— Нет, отдашь, у тебя берет есть! Лопух!
— Что-о?
У Борьки фамилия Лопухов, только лопухом его редко зовут, потому что не каждый драться любит, как Лёвка. А сейчас бурьян закачался в разные стороны, забор вздрогнул, воробьи тревожно застрекотали на проводах. Берет взлетел вверх и далеко от ребят плюхнулся в крапиву.
— Лопухи не поделили! — бубнил Поплавок, разнимая дерущихся. — Калитка ещё сплетёт.
А она тут как тут. И Лёвке новую шапку протягивает. А шапка ещё лучше первой, глубже. Надел её Лёвка — и половина футбольного мяча под ней скрылась. Вот это да-а!
А Степан рассуждает:
— Спиной ходить — тренировка нужна, а то налетишь на кого-нибудь. А через дорогу как? Под машину попадёшь — не обрадуешься.
Лёвка с Борькой притихли.
— Уа, уа.
— Молчи, новорождённая, дай подумать.
А Калитка вокруг своих глазёнок пальцами круги вертит и потом пальцы за уши заводит.
— Очки! Правильно, Калиточка, сообразила!
Лёвка подпрыгнул от радости.
— Ребята! Если надеть очки, чёрные, а вот тут завязать шарфом, будто у тебя зубы болят, тогда и не спиной ходить можно.
— А как очки наденем? Их на нос надевают! А где нос?
— Это чепуха, — говорит Стёпа-поплавок. — Очки укрепим, — и вытаскивает из кармана рыболовную леску. Тащит, тащит её, а она всё не кончается, наверно, километров пять длиной. — Завяжем за дужки и вокруг мяча затянем. Не соскочат.
— А то место, где нос, можно рукой прикрывать. Идти по улице и прикрывать, как будто тебе всё время чихать хочется.
— А где шарф достанешь?
— А где очки?
— У Рыбалыча есть очки! — вспомнил Лёвка. — Чёрные! От морщин! Они у него на столе лежат, а стол у окошка. Если оно открыто, мы сейчас влезем… Я пополз глядеть.
— А у тебя… это… получилась именная шапочка, — сказал Степан, глядя на Бориса, когда Лида сплела ещё шапку.
— Как именная?
