У Петьки что-то отчаянно и больне рванулось внутри. Ему захотелось снова бухнуться в дорожную пыльную траву. Но он не бухнулся, только закрыл лицо, ладонями и крепко-крепко прижал их к глазам.
— Ты не хочешь нас видеть? — спросила Разглядика.
Петька отрицательно замотал головой: он хотел их видеть. Очень хотел. Но лучше б они ушли. Ведь зелёные человечки наверняка знали, кто он теперь такой.
— Мы не собираемся уходить, — произнесла Разглядика, — хоть ты и стыдишься открыть лицо.
«Они читают мои мысли», — пронеслось в голове у Петьки.
— Да, — тут же ответила зеленая девочка, — читаем. Мы же волшебники. И пришли тебе помочь.
«Не хочу я помощи, — сгоряча подумал Петька, — мне уже никто не поможет, раз я такой».
— Смотри, он нам не верит, — прозвенел колокольчиком девчачий голос.
— Собственно говоря, почему мы должны ему помогать? — наконец заговорил Присмотрись и заговорщически подмигнул сестрёнке. — Он не заслуживает нашей помощи.
«Конечно, — тоскливо подумал Петька, — я же дезертир».
— Правильно, не заслуживает: Ксюшке подножку подставил, — поддержала брата Разглядика.
«И это они знают», — тяжело вздохнул Петька.
А Присмотрись и Разглядика словно перестали понимать Петькины мысли и разговаривали только друг с другом.
— Ты видел, как она упала?
— Видел. Как раз на больную коленку.
«Как же я мог подставить эту проклятую подножку? До чего же я пропащий человек!» — подумал Петька, и новая вина навалилась на него.
— Может, он ещё исправится, как ты думаешь? — зазвенел девчачий голосок. — Давай всё-таки попробуем ему помочь.
— Петя, ты помнишь, что было с тобой день тому назад? — начал Присмотрись.
Ладони у Петьки слегка отлипли от век, голова утвердительно кивнула.
— Мне кажется, что он не очень хорошо помнит вчерашний день, и надо его показать ему. Не весь день, а самое главное.
«Зачем? Вчерашний день я и так знаю, — возразил про себя Петька, — вот если б завтрашний показали. Мне очень нужно узнать, что со мной завтра будет».
— Посмотри внимательно вчерашнее, может, в нём и своё завтра увидишь.
Петька не поверил.
«Показывайте, если хотите, я всё равно глаз не открою», — мысленно сказал он человечкам.
— Вот и хорошо, — улыбнулась Разглядика, — вчерашний день только и можно увидеть, зажмурившись.
— Не смей открывать глаз! И смотри! — раздельно сказал Присмотрись.
Слова прозвучали торжественно и в то же время строго. Петька почувствовал, что каждое из них, словно гвоздик, приколотило его к земле.
