Фаддей Кузьмич надел колючие носки, принес с лестницы пустое ведро (защелкнув язычок замка на собачку и, зажав в руке связку ключей) и сел в кресло. И тут неясная тревога опять подступила к нему. Откуда она?..
Грянул телефонный звонок, и он схватил трубку.
-- Алле! Фадя? -- Голос жены звучал бодро.-- Как дела? Чем занимаешься?
-- Нормально. Как у тебя? Как мать?
-- Доктора говорят, ничего страшного. Операцию делать не будут, но пока подержат в больнице.
-- Ну и хорошо. Когда приедешь?,
-- Завтра. Первым автобусом хочу...
-- Так ты сегодня одна ночуешь?
-- Одна.
-- Не боишься?
-- Чего мне бояться... Запрусь, да и все.
-- Я тебя завтра, может, встречу,-- зачем-то пообещал Фаддей Кузьмич, хотя такой договоренности у них прежде не было. Жена как-то замялась:
-- А если не получится и я приеду позднее? Зачем тебе зря мотаться? Спи спокойно, сама доберусь. Тебе же на работу...
-- Ничего, ничего,-- заупрямился вдруг Фаддей Кузьмич, который теперь отчетливо понял, что его тревога связана с отсутствием Машеньки. -- Ты откуда звонишь? Слышно хорошо...
-- Да? А тебя плохо. С почты, с автомата. Откуда же еще!..
-- Ну, так я встречу...
-- С цветами? -- кокетливо спросила жена, и в трубке что-то защелкало.-- Как раньше?
-- Это уж как получится.
-- Ну, пока, монетки кончаются. Привет от мамы!
Фаддей Кузьмич положил трубку и задумался. Да! Да! Дело в жене. Вот откуда тревога-то. И растерялась как-то, когда он сказал, что встретит. Или показалось?
Запищал телевизор, напоминая, чтобы его выключили. Евсюков ткнул пальцем в кнопку и заходил по комнате. И вообще, из Обуховки ли она звонила? Фаддей Кузьмич вышел в лоджию и заглянул через перила. Окна четвертого этажа по-прежнему темнели... С кем там прячется Боровиков? С очередной подружкой? Припомнилось, как Машенька много раз говорила, что Боровиков ей неприятен, потому что по глазам видно, что он плут и бабник. "Как с ним жена живет? -пожимала она плечами.-- Не понимаю..." Но ведь и он уверял свою жену, что Маргарита Львовна ему безразлична. "Баба как баба,-- кривился он, когда разговор заходил о симпатичной жене Боровикова.-- К тому же кокетка".
Евсюков набрал номер Боровикова и долго слушал гудки. Не берет, стервец. "И чего только в нем женщины находят? Усы накрутит, зубы оскалит и давай заливать! А им только этого и надо".
Успокоение не приходило. Вспомнилось некстати и то, как однажды Маргаритка сказала с усмешкой: вот будет смех, если наши супруги тоже снюхаются. Мне-то что, я своего давно не люблю, а вот ты... И потрепала его с грустной усмешкой по волосам...
