— Вам было больно?
— Не особенно, — солгал Менделл.
Парикмахер наложил марлю на рану на затылке Менделла и приклеил ее пластырем. Потом придвинул ему зеркало.
— Ну, как вы находите себя?
Новая повязка была еле заметна.
— Хорошо, — одобрил Менделл, — просто замечательно.
Он дал парикмахеру свои последние десять долларов, завязал галстук поверх новой рубашки и поднялся по мраморной лестнице в холл отеля. Красивая девушка-негритянка, которая просила у него автограф, дежурила в лифте. Она приветливо улыбнулась ему и, когда Менделл вошел в лифт, тихо проговорила:
— Я очень рада, что все устроилось, мистер Менделл. Я знала, что вы не убивали. Мак рассказал вчера вечером, когда я вернулась домой, что мужчина, который так хорошо работает на ринге, не мог иметь дела со шлюхой с панели.
Менделл пожал ей руку, когда она открывала дверь на пятом этаже.
— Поблагодарите от моего имени Мака, тысячу раз поблагодарите… — Менделл силился улыбнуться. — Теперь… я надеюсь, все будет хорошо. Но меня здорово потрепали…
Он повернул с лестничной клетки направо и пошел по коридору, протянувшемуся вдоль фасада здания, стараясь шагать уверенно. Барни сейчас сражался с ветряными мельницами: еще ничего не было решено. Некто, убивший Куртиса и стрелявший в него, Менделла, оставался еще на свободе. Инспектор Карлтон продолжал верить, что это он убил маленькую Марвин. Эбблинг предупредил его, чтобы он не питал иллюзий, его залог мог быть с минуты на минуту аннулирован.
В коридоре висело зеркало, и Менделл, проходя мимо, бросил в него взгляд. Парикмахер хорошо поработал: его вид уже не был таким жалким, и казалось, что Барни обрел полную форму. Он стал прежним Барни Менделлом. Его плечи распрямились, и он увереннее пошел дальше. Апартаменты пятьдесят «Б» находились в конце коридора. Менделл собрался постучать в дверь, когда голос по ту сторону проговорил:
— Забудь его! Ты прекрасна, прекрасна. И ты моя, вся моя!
Это был мужской, хриплый голос человека, неравнодушного к виски, и он показался Менделлу страшно знакомым. Барни опустил руку, и блеск в его глазах исчез. Дыхание снова затруднилось, а в голове все смешалось. Ему показалось, что этот голос открыл кран, из которого потекли помои. Галь была с другим мужчиной! Толстые вены на висках Менделла начали пульсировать, горло сжалось от боли.
— Ты прекрасна, прекрасна, прекрасна, — все повторял голос по ту сторону двери.
Потом последовало долгое молчание. Менделл успел вспотеть, а его больное воображение сошло с тормозов. Галь в постели с мужчиной!
