– Проверка амуниции, – лейтенант поглядел на винтовку Шарпа, потом на палаш, потом на мундир. – Разрешите, сэр.
– Не разрешу, – Шарп кивнул в сторону раненого: – Вы что же это, собираетесь оштрафовать его?
Лейтенант огляделся в поисках поддержки или хотя бы путей к бегству, потом вздохнул:
– Он потерял мушкет, сэр.
– Разбит французской картечью, – голос Шарпа был тихим и угрожающим.
– Думаю, вы это отметите в рапорте, сэр.
– Нет. Вы это отметите сами. Вас ведь там не было?
Лейтенант нервно сглотнул:
– Нет, сэр.
– Почему?
– Сэр! Мне приказано было оставаться здесь, сэр!
– Но никто не приказывал вам превращать в ад жизнь людей, которые туда пошли, а? В скольких боях вы побывали, лейтенант?
Глаза лейтенанта в ужасе оглядели сомкнувшееся кольцо суровых лиц. Он вздохнул:
– Сэр?
Шарп подошел к капралу-клерку и взял блокнот из его рук:
– Везде напишете «уничтожено противником», понятно? Все уничтожено. Включая башмаки, утерянные на прошлой неделе.
– Да, сэр, – лейтенант забрал блокнот у Шарпа и вернул его клерку. – Слышали, Бэйтс? «Уничтожено противником», – сказав это, лейтенант быстро ретировался.
Шарп посмотрел ему вслед. Гнев его не прошел, и он хотел на ком-нибудь его выместить, потому что из-за чьего-то предательства погибло столько людей. Французы были предупреждены, готовы к атаке, и сотни хороших солдат пошли на верную гибель. Он снова закричал, призывая музыкантов.
Подбежавшие двое нагнулись возле раненого Дэйла, аккуратно перекладывая его на носилки. Шарп спросил одного:
– Где госпиталь?
– В Ирландском колледже.
– Приглядите за ним.
Санитар пожал плечами:
– Конечно, сэр.
Бедняга Дэйл, подумал Шарп: его предали в первом же бою. Если выживет, будет признан инвалидом и комиссован из армии. Разбитое, ни на что не годное тело пошлют в Лиссабон, где оно будет гнить на набережной, пока бюрократы не убедятся, что все его снаряжение возвращено или возмещено. Все недостачи будут вычтены из нищенского жалованья, и только когда баланс будет сведен, ему разрешат погрузиться на грязный транспортник и отправиться в Англию. Там его и бросят без всяких обязательств. Если очень повезет, дадут путевой лист, обещающий возмещение расходов каждому, кто накормит его по пути домой, – но обычно армейские надзорные органы плевали на бумаги, стремясь побыстрее выкинуть инвалидов из своей юрисдикции. Дэйлу лучше умереть, чем со всем этим столкнуться.
Лейтенант Прайс, видя гнев Шарпа, отсалютовал на расстоянии:
