— Нет, брат Лукас, — ответил тот.
— Значит, он ожидал, что вы его спасете? — спросил я.
— Симон погиб, брат Лукас.
— Ваш помощник был убит, брат Виал?
— В суматохе трудно отличить друга от врага. Один из товарищей Симона из провинции Конфлент попал ему в грудь. Арбалет очень мощное оружие, брат Лукас. Стрела прошла насквозь, из спины Симона торчал железный наконечник.
Брат Виал вздохнул и покачал головой. Затем он встал, чтобы уйти.
Быстро поднявшись, я схватил его за руку.
— Значит, у них ничего не вышло, брат Виал? — сказал я. — Люди, которых вы выбрали, не сумели спасти Симона.
— Да, брат Лукас, не сумели.
— Но какую же тогда силу имеет эта особенная связь? — недоумевал я. — Я думал, что вы рассказали мне эту историю, чтобы…
— Никто не знает будущего, брат Лукас, — резко ответил монах. — Намерения Господа для нас непостижимы.
— Брат Виал, я не очень хорошо понимаю, какое отношение имеет ваша история к излечению Франциско.
— Разве вы не любите своего друга, брат Лукас? — спросил брат Виал.
— Я люблю всех моих братьев в Санта-Крус, брат Виал.
— Я говорю не о них, брат Лукас.
— Я не видел Франциско более шести лет, брат Виал.
— Время не властно над любовью, брат Лукас. Вы говорили со мной о Франциско так, словно видели его вчера.
— Я хорошо помню его печальную улыбку, брат Виал.
— Вы бы рискнули своей жизнью ради Франциско?
— Признаться, брат Виал, я смущен. По-моему, ваши вопросы неуместны. Я просто не гожусь для того, чтобы заниматься излечением Франциско.
— Брат Лукас, вы подходите лучше, чем кто бы то ни было, чтобы избавить Франциско от злых духов.
Лучше, чем кто бы то ни было, чтобы избавить Франциско от злых духов. Таков был его ответ — слово в слово.
Брат Виал закрыл глаза, склонил голову и крепко взял меня за руки.
— Господи, — проговорил он, — дай твоему слуге Лукасу храбрости для исполнения его миссии. Господи, дай ему мудрости разглядеть твой путь даже в самом темном лесу. Господи, дай ему смелости противостоять искушению дьявола.
Брат Виал поднял глаза, но не выпустил моих рук. Его ногти впились в мою кожу.
— Искушению дьявола, Лукас, — повторил он.
— Да, брат Виал, я понял.
В тот же вечер брат Виал поговорил с аббатом Альфонсо.
Не знаю, о чем именно они беседовали, но на следующее утро аббат подозрительно наблюдал за тем, как я, придерживая рясу, забираюсь в крытую повозку, но ничего не сказал. Более того, большую часть нашего двухдневного путешествия в Таррагону он вообще избегал говорить со мной.
