Обитатели «замка» с виду не отличались от других знатных особ ничем, кроме кандалов. Узники «обшей стороны» поражали своим вопиющим, можно сказать, образцовым убожеством; даже без цепей в них за милю угадывались бы арестанты. Заключённые «господской стороны» соотносились с вольными лондонцами так же, как вяленая треска на верёвке с живой в море: сощурившись, наклонив голову и добавив толику воображения, можно было мысленно нарисовать их прежний облик. Друзья и родственники время от времени приносили им одежду, еду, свечи и мыло, что позволяло большинству сохранять некое подобие себя прежних.
Посетитель выглядел одним из таких. Заплаты, которые на Ньюгейт-стрит воспринимались бы как стигматы бедности, здесь, в «Чёрном псе», служили скорее знаками отличия, доказательством, что кто-то ещё его помнит. Облезлый чёрный парик на Чаринг-кросс стал бы предметом насмешек, а в «Чёрном псе» свидетельствовал… ну, что у этого человека всё ещё есть парик. Нечто подобное можно было сказать о башмаках, чулках и низко надвинутой треуголке. Даже его постоянный хриплый кашель был очень типичен для Ньюгейта, как и приглушённая речь. В целом, частые посетители Ньюгейта с первого взгляда признали бы в нём несостоятельного должника из числа старожилов «господской стороны». Однако, чуть приглядевшись, они приметили бы некоторые странности. Во-первых, человек этот не носил кандалов: он был не узником, а гостем. Во-вторых, удивлял его закованный в кандалы собеседник, чистый и хорошо одетый обитатель «замка», лишь ненадолго удостоивший «Чёрный пёс» своим посещением. Несколько надзирателей и приставов с дубинками наблюдали за этим заключённым, пока тот слушал гостя. Вскоре стало ясно, что кашляющий, одышливый, драный, затрёпанный, поеденный молью старый сыч не намерен с оружием в руках отбивать Джека Шафто у правосудия, а если и намерен, его достаточно будет ткнуть локтем. Так что стражи успокоились, согнали каких-то узников со скамей, заняли их места, потребовали выпивку и стали ждать, приглядывая за сидящим поодаль Джеком.
— Спасибо, что пришли, — сказал Джек. — Я бы сам к вам заглянул, если б меня не держали тут на цепи.
Гость затрясся и закашлял.
— Впрочем, полагаю, вам интересно будет узнать, — продолжал Джек, — что мне поступают весьма заманчивые предложения. Куда более заманчивые, чем то, что я услышал от вас.
Гость прошептал что-то гневное, затем, исчерпав слова, несколько раз чиркнул ладонью по воздуху.
