Яункалн встал. Он еще не чувствовал себя полноправным членом коллектива и не мог участвовать в разговоре.
* * *
Здание, в котором находилась детская комната милиции, Яункалн отыскал без труда по описанию майора, а нужную дверь — по громкому плачу, сотрясавшему второй этаж. У Тедиса замерло сердце — сразу стало ясно, что разговор в кабинете полковника был лишь прелюдией, этакой нежной увертюрой перед грозными аккордами, в сопровождении которых солисту предстояло теперь сделать первые самостоятельные шаги. Но ребенок орал во всю глотку, и Яункалн из этого уразумел лишь одно — что бы там ни происходило, но пытку надо немедленно прекратить!
Без стука он распахнул дверь.
— Инспектор Яункалн. Попрошу сейчас же прекратить это безобразие!
— Слава тебе, господи, хоть, кто-то пришел! — На него в упор смотрели крупные синие глаза, на бронзе лица казавшиеся особенно чистыми. — Я сама уже была готова завыть, — и инспектор детской комнаты с этими словами вручила Яункалну отчаянно вопящую девчушку. На вид ей было годика два. — Не пугайтесь, это она от слез мокрая.
Ребенок прижался к Яункалновой груди, даже было попробовал обнять его за шею и — надо же случиться чуду! — замолк. Хотя маленькое тельце еще продолжало вздрагивать от всхлипов.
— Лига в отпуске, а я с такой крохой никак не могу справиться. Стоит взяться за телефонную трубку или потянуться к сейфу — голосит, как милицейская сирена. За стеной еще подумают, что мы тут пытаем детей.
— Разрешите, я вам помогу, — предложил Тедис, видя, как инспектор силится открыть тяжелую стальную дверь.
Он только подумал посадить ребенка на стул, как вновь раздался рвущий барабанные перепонки рев. В точности как говорящая кукла, девочка молчала только в вертикальном положении. Тем временем инспектор достала из сейфа потрепанного плюшевого медведя и лилового резинового зайчика.
— Последняя реформа вашего предшественника: игрушки надо держать под замком, чтобы задержанные тут не чувствовали себя как в детском саду... Было бы лучше всего снять с нас заботу о найденных грудных младенцах. Эта барышня, например, притопала на рынок и не знает откуда она — из деревни или городская.
— Вы сами еще не сказали, как вас называть.
Инспектор не успела ответить, так как открылась дверь и сержант милиции ввел в комнату заплаканную женщину. Вырвав дочку из рук Яункална, она быстренько надавала ей шлепков. Девочка даже не пискнула. Зато мать, обретя душевный покой, дала волю накопившемуся волнению.
