Анна быстро побежала в ванную, чтобы вытереть воду, ручьями стекавшую с нее.
— Кажется, она счастливый ребенок, — сказал Джерри, входя вслед за ней в ванную, которая всегда была их общей.
— А почему бы ей не быть счастливой? — воинственно возразила Анна, вытирая лицо полотенцем.
И тут же она почувствовала стыд. Почему это невинное замечание заставило ее мгновенно занять оборонительную позицию?
Сначала он ничего не ответил, только взглянул на ее лицо, покрывшееся румянцем.
— Да, действительно, почему бы и нет? — Это было все, что он сказал. Но в воздухе витала невысказанная мысль: «Не обольщай себя надеждами. Не забывай, что Рози может передумать».
Она повесила полотенце, но все еще не смотрела на него.
— Я присмотрю за ней, пока ты накрываешь на стол, — сказал он.
— Мне надо… Да, конечно, — поправилась она и поняла, что он увидел, как она напряглась.
— Ты поможешь мне сегодня накормить лошадей и почистить стойла?
— Да, конечно. — Затем она нахмурилась. — А куда мы денем Мелани?
— Раскладная кровать. И в доме осталось много игрушек — твоих и Ли. Она будет спокойна, если будет видеть нас, и, возможно, ей понравятся лошади. Дети вообще любят животных.
— Хорошая мысль. Пойду возьму ее, — коротко сказала она.
Мелани жевала край подушки, счастливо улыбаясь. Увидев Анну, она загукала и протянула к ней ручки — и сердце Анны затрепетало, наполнившись радостью и нежностью. Какая прекрасная девочка, и ей нужна материнская любовь!
«Не обольщай себя надеждами…»
В прошлом году Анна думала о том, чтобы усыновить ребенка, но не могла поверить в то, что сможет полюбить существо, которого родила другая женщина. Иногда, когда она видела коляску возле магазина, где лежал чей-то ребенок — такой одинокий и заброшенный, — в ней даже возникало тайное желание украсть его… Но, представив себе, какой ужас испытают его родители, она подавляла в себе этот постыдный импульс.
— Спасибо тебе, Господи! — прошептала она, прижимая к себе теплое тельце Мелани. — Спасибо.
— За что ты Его благодаришь?
Анна замерла на секунду. В воздухе возникло напряженное ожидание.
— За Мелани, — тихо сказала она, кладя малышку на кровать, чтобы поменять ей подгузники. Ей нужна была минутка, чтобы обдумать ответ.
Когда малышка была переодета в чистое белье, он все еще молча ждал пояснений. И Анна неторопливо произнесла:
— За то, что я не знала, что могу так сильно любить чужого ребенка. — Она повернулась к нему резко, будто защищаясь. — Если бы я знала, что смогу полюбить кого-то так же, как Адама, я могла бы совершить немыслимый поступок.
