Анна заморгала глазами, уставившись на него. Ее губы удивленно приоткрылись, и он снова увидел в ней чувственную женщину, которая — он не верил этому! — не умерла вместе с Адамом.
— Скажи, чем? — повторил он хрипло, почти шепотом.
Она пожала плечами, щеки ее порозовели.
«Либо она прочитала мои мысли, либо тоже меня хочет», — подумал он.
— Я давно не слышала, чтобы ты шутил, — сказала она, поднимая ребенка. — Пойду искупаю ее, а потом уложу в кровать.
Джерри взглянул на малышку. Она зевала и терла глаза. Если учесть, что в самолете она выспалась…
— Девочка или плохо переносит дорогу, или у нее режутся зубы. Скорее всего, зубы.
Анна заморгала.
— Откуда ты?.. — Она округлила глаза. — И ты сейчас скажешь, что твоя мать всегда говорила это, когда дети капризничали?
Он махнул на нее кастрюлькой:
— Не надо клевать мою маму. Это единственный источник информации о детях, которым мы сейчас располагаем. — «Если ты только не спросишь Ли», — чуть не ляпнул он, но вовремя сдержался. После того как они стали терять детей, а Ли родила здорового ребенка, Анна стала ревновать его к своей сестре.
Анна, смеясь, попятилась назад, шутливо подняв руки в знак капитуляции:
— Хорошо, хорошо. Ты и твоя мать — вот кладезь всех знаний о детях. Я готова упасть к твоим ногам.
— О, если бы это было так, — ответил он, прижав руку к сердцу, чтобы показать, насколько он польщен.
Джерри решил все-таки приготовить мясо. Неуверенность, прозвучавшая в ее голосе, говорила о том, что ей никогда не приходилось купать ребенка. Он, конечно, мог ей помочь, пока мясо размораживается в микроволновке. Все, что сближало их сейчас, все, что поддерживало общий разговор, было сейчас хорошо, даже чужой ребенок, которого он не хотел…
Пока она раздевала Мелани, Джерри приготовил салат, а затем направился в ванную. Анна вошла вслед за ним с голенькой и недовольной малышкой, которую прижимала к бедру одной рукой, и с детским шампунем в другой руке.
— Что ты здесь делаешь?
Тон ее был холодным и даже подозрительным. Он не должен был позволять ей разговаривать с ним таким тоном!
— Я делал это тысячу раз. Любому человеку хотя бы раз в жизни нужно показать, как купать младенцев, — произнес он с улыбкой, которая даже ему показалась упрямой. — Моя мать показывала мне это десять раз, прежде чем убедилась в том, что я не утоплю детей.
Анна не смеялась. Подозрение в ее глазах сменилось тревогой.
— Хорошо, — коротко сказала она. Она передала ему малышку так, словно уступала бесценное сокровище.
