Мама хорошо знала Панасеенко еще с тех пор, как, после смерти отца, ей пришлось "сдавать полк" новому полковому командиру, причем она должна была приплатить довольно значительную сумму. Все переговоры по этому предмету вел тогда Панасеенко.
Он не скрыл, что бабушка все пишет завещания, которые рвет на другой день. При этом он еще сообщил, что, по предложению "его превосходительства Николая Андреевича" (Аркаса), речь также идет о выкупе им в собственность имения Богдановки, состоящего в пожизненном ее владении.
Главный наследник, сын Петра Григорьевича, живущий в Петербурге, по словам Панасеенко, уже "сошелся с адмиралом". Оставались еще только наследницы в четырнадцатых долях: тетя Соня и наша мама. ,,С вами, даст Бог, тоже сойдутся"! - закончил он на прощание.
Само собою разумеется, что только впоследствии я понял смысл этой встречи мамы с Панасеенко. Мама, естественно, не посвящала нас в то время в свои деловые отношения и денежные дела.
В лето этого же года Николай Андреевич Аркас со всей своей семьей ожидался на побывку в Николаев.
Мама решила ждать их приезда в городе, чтобы, уже вместе, ехать к бабушке в Кирьяковку.
Мама очень любила тетю Соню; они выросли вместе и, до замужества, не разлучались.
В летах между ними разница была совсем незначительная, тетя Соня всего на год была моложе нашей мамы.
Позднее, из рассказов ее я узнал, как тетя Соня, неожиданно для всех, вышла замуж за Николая Андреевича Аркаса.
Он настойчиво за нею "ухаживал" и несколько раз делал ей предложения, но она каждый раз отказывала ему.
За то она сразу приняла предложение другого, тоже моряка, Ш-ва и свадьба должна была состояться тотчас по возвращении его из заграничного плавания. Но, почти накануне своего возвращения из заграницы, он прислал невесте своей отказ, мотивируя его тем, что чувства его изменились, а в них никто не волен.
Одновременно с этим, не заезжая из Севастополя в Николаев, он спешно перевелся в Балтийский флот.
Оскорбленная в своем самолюбии и в своих чувствах девушка поспешила выйти замуж за своего неизменного претендента, каким был и оставался Николай Андреевич Аркас. В оправдание поступка Ш-ва, которого все, и мама в том числе, считали вполне порядочным и крайне деликатным человеком, она всегда поясняла, что, как она узнала впоследствии от ближайших товарищей Ш-ва, и тут он поступил только благородно. Заграницей он как-то тяжело заболел, должен был предпринять длительное лечение и не счел уже возможным стать мужем горячо любимой им девушки.
