– Ты замечательный парень, Женя, но…
– Ты думаешь, я несмышленыш? У меня уже были женщины! – Иванов вновь обхватил бедра учительницы, пытаясь расстегнуть боковую застежку ее белых бриджей.
Яна остановила руку парня – теперь не столько физическим усилием, сколько воспитательной интонацией:
– А любовь у тебя была?
– Я тебя люблю, Яна! Все остальное не в счет!
Марта боялась, что толчки ее сердца и учащенное дыхание услышат в кабинете. Не пора ли вмешаться! Но теперь появилась надежда, что Яна справится сама. В ее словах уже не было слабости, звучали лишь глубокая грусть и достоинство:
– Мне бы хотелось, Женя, видеть в тебе прекрасного рыцаря… Признаюсь… я очень одинока.
– У тебя нет мужика! – с торжеством уточнил Иванов. – Теперь будет. Я стану твоим рыцарем и твоим мужи… мужчиной!
– Хочу тебе напомнить, Женя, что рыцари поклонялись избранницам своего сердца издалека. Ты ведь читал «Стихи о прекрасной даме» Блока?
– Вроде, мы их проходили. Но это не то, Яна, что нам с тобой надо. Это отстой, нафталин. Побатониться – это святое дело, ты же взрослая, сама понимаешь.
– Что, что? – рассмеялась Яна, к ней возвращалось самообладание. – Побатониться! Ну, ты даешь, Иванов!
Яна отпустила руку мальчика и потянулась за своей курткой, лежащей в стороне. Марта за дверью тоже выпрямилась, отпрянула от щелки – стоять долго в согнутой позе при ее комплекции было затруднительно. Да и неловко, напомнила она себе, подглядывать за парой. Однако она продолжала слушать все, что говорилось в кабинете.
– Жаль, Иванов. Ты еще так юн, а в тебе столько цинизма.
– Меня Женя зовут, – угрюмо напомнил подросток.
– Неужели, Женя, в тебе нет ни грамма романтики и ты не способен испытывать одухотворенные чувства? Такие чувства я бы могла принять, а, возможно, и ответить на них.
Иванов замолчал, по-детски надул губы, растерянно блуждая взглядом по кабинету. Наконец он подыскал ответ:
– О чем ты говоришь, Яна? Такая любовь не в счет!
– О каком счете идет речь? Не понимаю.
– Так, вообще, – Иванов снова попытался обнять Яну, но уже без прежнего куража. – Я согласен быть твоим рыцарем. Я люблю тебя.
Марта, не выдержав, вновь припала к щели.
– И ты обещаешь подтянуться по моему предмету? – в Яне вновь заговорила учительница.
– Зачем ты так! Воспитываешь меня, как сосунка? – возмутился Иванов и отвернулся от Яны.
Неожиданно в коридоре послышался топот многочисленных ног, у Марты от испуга свело поясницу. Шумная толпа учениц в карнавальных платьях неслась к медкабинету. Еще мгновение, и девочки, тесня Марту, тоже сунули носы в щель. Дверь от их напора распахнулась, увлекая всех с внутрь кабинета.
