— Мне… э-э-э… очень нравится твой мопс, — сказала Анита.
— Мопс? — удивленно переспросил Люк. Он не сразу понял, о чем она говорит.
— Ну, вот эта ваза для печенья. — Анита показала на керамическую вазу, стоявшую на кухонном столе.
— Ах, да! Это! Это произведение вышло из-под рук моей мамы в ее керамический период.
— Керамический период? — переспросила Анита.
— Мама любит называть себя периодическим ремесленником. Месяц она занимается макраме, потом цветным стеклом, после керамикой и так далее до бесконечности. — Люк погладил мопса по гладкой керамической голове. — Чарли — произведение периода, предшествовавшего периоду вязания крючком.
— Прелесть, — похвалила Анита.
— Если ты останешься здесь до Рождества, — сказал Люк Аните, — ты сможешь ближе познакомиться с творчеством Грейс Доул.
С чего это он вдруг заговорил о Рождестве? На дворе август. Почему Анита и Рождество слились для него воедино?
— Делать что-то своими руками — просто замечательно, — проговорила Анита.
— Будет, Анита… Ты ведь приехала из Лос-Анджелеса, а там вручную люди разве что только на кнопку звонка нажимают, чтобы камердинер подогнал к подъезду их машину.
Анита рассмеялась.
— Я больше не живу этой жизнью. Я изменилась.
Люк пристально посмотрел на Аниту. Его сердце забилось сильнее. С каким бы удовольствием он бросил сейчас к черту эти проклятые овощи, схватил ее и задушил в своих объятиях.
— Да, ты изменилась, и очень сильно. Нет больше туфель на высоченных шпильках, нет элегантных деловых костюмов.
— Нет работы, — грустно продолжила Анита. Она хотела изобразить что-то вроде смешка, но получилось неискренне. — Сейчас для меня, важно совсем другое.
— Да. Кто бы спорил… — сказал Люк так тихо, что Анита едва расслышала.
— Как там салат? — прервала Грейс их беседу. Анита отскочила от Люка.
— Все готово. — Она схватила разделочную доску и сбросила помидоры в миску, затем отправилась к раковине мыть руки.
— Почти готово, — поправил Аниту Люк. — Мы забыли перемешать, — уточнил он и начал перемешивать салат двумя огромными ложками.
Что она здесь делает? — думала между тем Анита. Сидит с Люком за одним столом, будто она член их семьи?
Но Анита была реалисткой. Это значит, что она не верила сказкам о счастливой семейной жизни и рыцарях в сияющих доспехах. Такого не бывает. По крайней мере, с ней не было, и быть не может.
Анита все вытирала и вытирала руки кухонным полотенцем. Она все еще помнила, как Люк дотронулся до нее. Она все еще слышала этот тихий с хрипотцой голос, говоривший ей о том, как она изменилась. Люк имел в виду не только одежду. Это было понятно.
