— Правда?
Все дружно переглянулись. Мэри, самая старшая и опытная, решительно сказала:
— Ты должна пойти, Лори. Будет очень невежливо, если ты не пойдешь. По какой-то причине мистер Сомерс решил, что ты заслуживаешь приглашения, и все, что тебе остается, — это с благодарностью принять его. Если тебе там не понравится, ты всегда сможешь сбежать и в следующий раз сказать «нет». Если, конечно, будет следующий раз.
Лори поняла, что побеждена. Мэри, конечно, абсолютно права. И она, пожав плечами, согласилась, уныло пробормотав:
— И все равно я предпочла бы не ездить туда.
Вера посмотрела на нее в крайнем изумлении:
— Но он богат, как Мидас! Не просто богат, а невероятно богат! — По мечтательному выражению ее лица было ясно, что для нее это самое главное — как крем на торте или радуга после дождя. — Правда же, Стелла?
— Ну, возможно, не так богат, как ты говоришь, но достаточно состоятелен, — должна была признать факт, не вызывающий сомнения, Стелла. — Он ведет дела с нашей фирмой. — Теперь она уже говорила как деловая женщина. — Выращивает сахарный тростник в большом количестве, но основная часть его доходов поступает от продажи фруктов. У него акции огромного тростникового концерна в Брисбене и сотни акров фруктовых садов на склонах. Он поставляет основную долю фруктов, потребляемых в нашем округе.
— Как замечательно! — выдохнула Вера с благоговейным трепетом.
Через несколько минут они уже столпились в спальне Лори и принялись исследовать содержимое гардероба. Лори стояла в сторонке, не принимая участия в спорах, пока девушки оценивали достоинства каждого платья. Наконец все сошлись во мнении, что розовато-лиловое, очень короткое, с вырезом на спине как нельзя лучше подойдет к такому случаю. Но воспоминание о паре холодных голубых глаз и цинично-презрительной усмешке заставило Лори воспротивиться.
— Нет, это не подойдет! — решительно заявила она и достала из вороха одежды белое платье, расшитое темно- и светло-зелеными листьями, куда более сдержанно скроенное, чем первое, и, как ей казалось, идеально воплощающее в себе ее недовольство высокомерными манерами Брэда Сомерса. — А теперь, если вы все и правда считаете, что я должна показать себя с самой лучшей стороны, поскорее выметайтесь из моей комнаты, мне надо переодеться и прибрать после вас.
Через час с небольшим Лори уже стояла у окна, ожидая, когда за ней заедут, и в первый раз пейзаж, раскинувшийся перед глазами и всегда завораживавший ее, не смог принести мир в душу девушки. Даже бриллиантовое мерцание голубой воды и шелестящие листья качающихся пальм сейчас не вызывали у нее бури восторга и радости жизни.
