Жежель сообщил это распоряжение главы кубанского правительства начальнику связи, но тот не унимался.
— Вы говорили с украинскими повстанцами. Дайте ленту, — требовал он от г. Поливана.
— Я секретарь украинского посольства. Цензуру своих телеграмм нахожу оскорбительной и нарушающей международное право. Я не премину заявить протест в Париже, Лондоне и Нью-Йорке.
— Заявляйте хоть на луне. Дайте ленту.
— Прочесть — извольте.
— Я хочу взять у вас ленту и представить ее в штаб. Поливан категорически отказался.
Его арестовали.
Официальное сообщение штаба Добровольческой армии гласило, что причина ареста г. Поливана — его разговор по прямому проводу с повстанцами, враждебными Добровольческой армии, но текст телеграмм не может быть опубликован, так как находится у Быча. Быч же клялся и божился в Раде, что он и в глаза не видал этого текста.
Шедевром этого правительственного сообщения Добровольческой армии являлось указание на то, что украинские повстанцы враждебны ей. Еще не высунув носа с Кубани и покамест не имея ничего общего с Украиной, Доброволия заявляла игЬі огЫ, что Петлюра враг ей. Все враги.
Донской атаман. Кубанская Рада. Его светлость гетман Петлюра и Винниченко, не говоря уже о Грузии, Финляндии, Эстонии и т. д.
Добровольческая армия и ее особое совещание умели приобретать только врагов. Как древние римляне, они не смущались числом врагов, а только спрашивали, где они.
При полной бестактности и отсутствии политического чутья претензии Доброволии не знали пределов.
Вслед за секретарем добровольческая контрразведка посягнула и на самого барона Боржинского, подвергнув его временному задержанию, пока в посольстве производили обыск.
Креатура Деникина, атаман Филимонов, — посольство собственно состояло при нем, как главе кубанского государства, — заявил Боржинскому:
— Мы вас не можем оградить от оскорблений. Кроме того, отныне смотрим на вас не как на посла, а как на гостя.
Боржинский написал письмо на имя председателя Рады, которого известил о своих злоключениях и о своем намерении покинуть Кубань.
— Не признавать того или иного посла, тем более посла той державы, которая давала нам до последнего времени возможность держать в руках оружие, это факт, который называется разрывом дипломатических сношений, — сказал председатель Рады Н.С. Рябовол, огласив письмо. — После этого обычно следует объявление войны. Если вы к этому готовы, если желаете войны, если желаете создать 10 фронтов, тогда надо заявление Боржинского положить под сукно.
