Я принял записку у нее из рук. Лилит улыбнулась:
— Надеюсь, ты не думаешь, что она вручила мне его со слезами признательности за свое спасение.
— Понятно, — я покачал головой и направился к бару. — В Еве я немного ошибся… Невинная жертва маньяков, вытащенная бескорыстным спасителем из самого ада, обчистила его подчистую и скрылась в неизвестном направлении… Куда катится этот мир? Но коньяк остается на месте. Не откажешься выпить?
Наполнив пару рюмок, я вернулся к ней и уселся на диван.
— Рассказывать об итогах дела ты не спешил. И это молчание могло означать провал. Не находя себе места всю ночь, к рассвету я не выдержала и отправила своих людей домой к Еве. Как оказалось, вовремя — эта тупица вскоре приехала на такси, в твоем плаще, собираясь переодеться и незамедлительно удрать в Париж. В итоге я узнала все, включая твой адрес. И решила отблагодарить тебя — вернуть деньги. В этой сумке твои сто тридцать тысяч золотом, серебром и бумагой. Будем считать, что мы в расчете?
Кивнув, я закурил.
— Ты странный парень, — покачала она головой. — Оставил деньги дома, наедине с Евой, да еще и написал ей об этом в письме. Уж не обидься, но я не могла себе вообразить, чтобы у тебя водилась трогательная вера в шлюх с золотыми сердцами, — она щелкнула зажигалкой, закуривая одну из своих сигарилл. — Но может быть, я слишком цинична. У тебя такой бледный вид. Ты будто бы пил целый день, и я не вижу радости от возвращения денег… Может быть, вопрос вообще не в деньгах?
Я рассмеялся.
— Конечно же. Вопрос в крушении светлой любви всей моей жизни. Вероятно, на это предположение тебя вдохновила обстановка, — я указал на мечи, висящие на стене. — Но моя жизнь не куртуазный роман. Я не мальчик из филармонии, все куда прозаичнее: все ошибаются в людях, и со стороны эти ошибки выглядят порой идиотскими. Погонявшись за Вурцем по проселочным дорогам, взяв штурмом его дом и проделав все остальное этой ночью, я не мог размышлять так ясно, как если бы провел ее в кресле-качалке, с чашкой чая и сигарой, погруженный в философское настроение. О деньгах я заботился меньше всего — я вообще думаю о них мало. Я убил тринадцать культистов и едва сомкнул глаза, как меня разбудили вызовом в Орден.
— Ты был в Ордене? — Лилит настороженно подобралась.
— Меня терзали небезосновательные опасения, что там будет Трибунал и что оттуда я уже не вернусь. Но все обошлось. Оказывается, им было известно про тебя с самого начала, с того самого момента, как мы встретились в «Бархатном Рае». В моей одежде было подслушивающее устройство, о котором я и сам не подозревал.
