— Вам понравится в Лондоне, — фальшивым тоном сказал Фиц. — Вас ждет блестящая будущность.
Вокруг суетились служанки, укладывая вещи Абигайль. Сборами руководила маркиза Белден, отдавая приказы громким голосом, который был хорошо слышен из любого уголка дома.
Несмотря на свою растерянность, мисс Мерриуэзер одним взглядом заставляла трепетать сердце Фица.
— Надеюсь, в Лондоне я не попаду в окружение постоянно лгущих графов. Я терпеть не могу обманщиков и, к несчастью, привыкла принимать людей за тех, кем они представляются.
— Я не собирался вводить вас в заблуждение, — стал оправдываться Фиц. — Я стал графом меньше недели назад, и это обстоятельство меня совершенно не обрадовало.
Выражение лица Абигайль смягчилось, и она посмотрела на дверь, ведущую в кухню. Из-за нее доносились вопли Пенелопы, которую в это время купали в корыте.
Поймав ее взгляд, Фиц торопливо произнес:
— Я увезу Пенни в Лондон, другого выхода не вижу. Необходимо развеять слухи о моей гибели. Возможно, было бы выгоднее прикинуться мертвым. Моя смерть вполне устроила бы и моего наследника, и арендаторов. Но, вопреки вашему мнению обо мне, я не обманщик.
Абигайль рассеянно кивнула.
— Умолчание важнейших фактов в вашем обществе, похоже, не считается ложью, — заметила она и тут же с озабоченным видом спросила: — У вас есть родственники, которые могли бы помочь вам воспитывать Пенелопу?
Фиц хмыкнул. Эта девушка раздражала его своей безграничной наивностью.
— Вы требуете от меня честности и открытости. Ну что ж, в таком случае вы должны знать, что моя дочь — плод незаконной связи, и вряд ли они захотят даже видеть ее, а тем более принимать в своем доме.
— А где же ее мать? — спросила Абигайль.
В ее голосе не было и намека на осуждение. Она не собиралась упрекать Фица за грехи молодости.
— Она была актрисой. Эта женщина удачно вышла замуж и уехала на континент, — резко ответил Фиц. Ему не хотелось вспоминать ту пору своей жизни, когда он был влюбленным и безрассудным юнцом. — Пенни никогда не видела ее.
— Какая безответственная женщина, — качая головой, заметила Абигайль. Она явно не одобряла поведения матери Пенни. — Если бы я сама могла распоряжаться своей судьбой, то с радостью взяла бы малышку на воспитание. Однако, похоже, в ближайшее время мне придется подчиняться воле другого человека.
Фиц выглядел совсем растерянным. Что же делать? Ведь у него не было денег, чтобы нанять для дочери хорошую няню или гувернантку! Он улыбнулся Абигайль, стараясь скрыть свою подавленность.
