— И что же случилось потом, Уильям? Ведь наш Иеремия должен был купаться в миллионах.
— Обычная история, — пожал плечами Берк. — «Caveat emptor», как советовали латиняне, — то есть «Покупатель, будь бдителен!». Беда в том, что большинство инвесторов не так уж много знали об этом предостережении, и еще меньше о поджидающих их ловушках. Если государственный заем обещает два с половиной процента, то любой, кто обещает восемь, — наверняка жулик. Однако несчастные сектанты об этом и не подозревали. Их пастыри могли часами сравнивать евангельские тексты от Луки и от Матфея, но понятия не имели об исчислении процентных ставок. И хотя на страницах Библии полным-полно плутов и обманщиков, священник никогда не распознал бы такого, пожимая ему руку. А Иеремия Панкноул только этим и занимался — одаривал нужных ему людей рукопожатием. Один из его обличителей утверждает, что аферист успел пожать руки более чем трем тысячам священнослужителей! Тем временем строительные инвестиционные компании сделали свое дело, жилье было построено, но выплачивать акционерам восемь процентов, естественно, никто не собирался. Были созданы новые компании, а деньги тех, кто в них инвестировал, пошли на выплату дивидендов акционерам старых. Потом появились третьи компании, чтобы выплатить проценты акционерам вторых. Количество их стремительно росло; бизнес Панкноула стал походить на карточный фокус, когда колоду тасуют все быстрее и быстрее. Вскоре компаний стало почти столько же, сколько игроков в футбольной команде. Потом Панкноул и его коллеги взялись за банковские операции, недвижимость, строительство — и колесо фортуны завертелось. Но тут верхушку пирамиды обуяла жадность. Руководители компаний начали продавать друг другу собственность, переводя прибыль в наличность и складывая ее на свои счета. Бесчисленные долги при нулевых активах и подвели их под монастырь. Карточный домик создавался двенадцать лет, а рассыпался за трое суток.
Пауэрскорт не раз советовал шурину записывать свои хлесткие описания современной деловой жизни. Появившись на страницах журналов, они, несомненно, имели бы большой успех и принесли бы автору немалые доходы. Но Берк всегда отказывался.
— Скажи, Уильям, а не слышал ли ты каких-нибудь намеков на то, что Панкноул замешан в убийствах или исчезновениях людей?
— Ты имеешь в виду двух внезапно выбывших из игры адвокатов? Нет, лично я никогда подобного не слышал, хотя могу проверить. Завтра же переговорю с парой приятелей и сообщу тебе все, что узнаю. Но вообще-то маловероятно, его акционеры не похожи на убийц. Вот если бы речь шла о делах десятилетней давности, связанных с распространением акций алмазных копей в Южной Африке, тогда другое дело.
