Он закрыл дверь у нее за спиной. Нэрис нахмурилась. Что все это значит?! Заперли здесь, под охраной. И никто ничего толком объяснить не может! Или не хочет… Она, мгновение поколебавшись, решительно скользнула обратно к двери и прижалась к ней ухом.
– …как зеницу ока! – донесся до нее голос Томаса. – Поняли меня?
– Да не боись, небось не маленькие, справимся, – ответил ему кто-то из Мак-Тавишей. – Иди уж. Нас там рядом не было, хоть ты слово скажи! А то эти стервятники и рады…
– Тихо ты! – шикнул на него музыкант. – Орешь на весь замок. С Иваром там Творимир, так что за него волноваться нечего. Ладно! Я пошел. Как все утихнет, вернусь.
– Если утихнет, – непонятно пробормотал то ли Мартин, то ли Мэтью. Второй согласно вздохнул, и братья замолчали. Больше, сколько Нэрис ни напрягала слух, из коридора не донеслось ни звука. Ах, как обидно-то! Она сердито тряхнула головой и, передернув плечами, опустилась в кресло перед стылым камином. Ну что же! Раз уж все равно ничего не остается, кроме как ждать…
Тихонько скрипнула стенная панель. Девушка быстро обернулась на звук:
– Ты!
– Тсс! – предостерегающе прошипел брауни, проскальзывая в комнату. – Там, которые за дверью, – услышать могут.
– Ты был в парадной зале?
– Был. Куда я, по-твоему, бегал? – насупленно проворчал домашний дух, шерстяным клубком подкатываясь к ее креслу. – Сиди. Здесь меня от двери не видно, ежели кто зайдет. Ну, скажу я тебе, и дел тут эти горлопаны натворили!
– Ну не тяни же! – простонала она. – Что папа? Мама? Все благополучно?
– А про супруга своего узнать не хочешь? – искоса взглянув на нее, поинтересовался брауни. – Что до папеньки с маменькой, тут не беспокойся, в добром здравии. Да все в добром здравии. Пока что.
– Рассказывай! – решительно потребовала Нэрис.
– Я в зал уже опосля прибежал, не все видел и не все понял, – заговорил домашний дух, – но одно понял точно: наживешь ты себе с таким муженьком седых волос полну голову! Не перебивай! Я там пробежался под столами, послушал. Лихие люди среди гостей затесались. Короля чуть было не отравили.
– О господи!
– Да тише ты! – снова зашипел брауни, с опаской покосившись на дверь. – Я тебе быстро все обскажу, как услышал, а дальше уж ты сама думай. В общем, налили его величеству вина в кубок, он его, кубок этот, значится, поднял, за здравие батюшки твоего выпить желал, да на счастье свое не успел: кто-то там задел его случайственно, вино возьми да и выплеснись – ровнехонько государю в тарелку! А на тарелке кусок пирога лежал. Ну, словом, весь его вином залило, кусок-то. Король ваш, добрая душа, себе свежий положил, а тот, испорченный, возьми и брось на пол, собакам. Та, что попроворнее, на лету его поймала и проглотила…
