— Да, — тихо вымолвила она.
— Я кое о чем хотел бы попросить вас.
Ох, пожалуйста, только не просите меня остаться вашей любовницей, взмолилась она про себя. Я этого не перенесу.
— Будьте моей женой.
Вероника слышала прозвучавшие слова, но поверить тому, что слышит, не могла.
— Нашли время шутить...
Но Ралф не шутил, он был вполне серьезен. Она и сама это видела по выражению его лица, по тому, как помрачнели его глаза.
Чувство поднялось из самых потаенных глубин ее сердца, и ей не сразу удалось взять себя в руки, глаза ее блестели от готовых пролиться слез.
— Madre de Dias, — тихо промолвил Ралф. — Только не плачь, радость моя.
— Я не плачу, — ответила она, хотя две блестящие дорожки уже пробежали по ее щекам.
Быстро смахнув непрошеные слезы, Вероника подняла голову и взглянула на него затуманенным взором. Затем, когда он провел пальцами по ее щеке, слабо улыбнулась.
— Я люблю вас... тебя. Не плачь, родная моя девочка. Это я во всем виноват. Мне бы раньше поговорить с тобой...
Он наклонился, прикоснулся губами к ее рту и так нежно и невероятно сладостно поцеловал ее, что от одного этого высохли бы всякие слезы.
— Ты забрала мое сердце, пленила душу. Я хочу, чтобы ты и только ты оставалась со мной всю жизнь.
Ралф поднял Веронику на руки и понес к лестнице. Войдя в спальню, он поставил ее на ноги и обнял.
Боже всемилостивый, какое это счастье. Ничего подобного не испытывала Вероника в своей жизни. Жар его тела, его запах... Это все равно что возвратиться домой после долгой отлучки. И эта радость усугублялась его признанием, что дело не только в сексе, что он ее любит.
— Милая, ты не прочь съездить со мной в Париж?
— Сколько себя помню, всегда мечтала побывать там.
Он улыбнулся при мысли о билетах на самолет, лежавших в ящике его письменного стола.
— А ты не будешь возражать, — спросил он, — против небольшого свадебного торжества?
— Ну, только если близкие друзья...
— В воскресенье, — сказал он, ожидая бурных возражений.
Но она лишь сказала:
— Мы не успеем...
— Нет, — тягуче заговорил он. — Мы успеем, родная. Я уже заказал церковную службу, договорился с поставщиками провизии для небольшого свадебного приема. А на следующий день, в понедельник, мы вылетаем в Париж.
Вероника только и смогла, что слабым эхом повторить:
— Так, значит, уже в воскресенье?..
Он поцеловал ее, и на этот раз поцелуй был глубокий и страстный. Потом спросил:
— А что, pequena, у тебя есть какие-то возражения?
— Нет, Ралф, — ответила она, обвив его шею руками. — Больше никаких возражений...
