Во-вторых, им двигали и более практичные мысли. Григорий все же сомневался, что у него хватит воли и силы порвать путы, а еще больше сомневался в том, что выстоит в рукопашной схватке сразу с двумя противниками. При обычных обстоятельствах он бы мог прибегнуть к магической силе. Ведь он мог поднять в воздух не только чашку, но и человека. Бывало, Григорию удавалось, коснувшись сознания противника, погрузить его в сон. Эти же двое были явно защищены от действия магических сил, а это означало, что Григорию оставалось единственное: тянуть время в надежде на лучшее.
Метис размахнулся и влепил Григорию пощечину.
— Ты меня отлично слышишь. Уж я-то знаю. Тебе придется ответить на несколько вопросов. А потом мы тебя отведем к одному очень важному человеку. Выбора у тебя нету. Будешь делать, как тебе скажут, понял? Да ведь ты как раз этого и хочешь, верно?
Вовсе не этого Григорий хотел. Но он не поддался порыву, а продолжил игру с захватчиками.
— Да, — ответил он.
— Как тебя зовут?
— Григорий Николау.
— Его вправду так зовут? — пробормотал второй мерзавец. — Болтает круто, на русского не смахивает что-то.
— Да, он, пожалуй, по-английски похлеще тебя чешет, — согласился с ним метис, и губы его продолжали двигаться уже после того, как отзвучали слова.
— Ты русский?
— Нет.
— Ну, так откуда же ты?
«Не знаю». Григорий сказал первое, что пришло на ум, тем более что его имя и фамилия вполне соответствовали ответу:
— Из Румынии.
Его ответ вызвал у метиса хищную ухмылку, еще более обезобразившую его уродливую физиономию. Наверняка это была иллюзия, маска, за которой пряталась истинная личина злодея. Кто бы ни кроил эту маску, работа вышла топорная. Григорий почти не сомневался, что фальшивый лик — дело неумелых рук самого злодея.
— Он сказал: «Из Румынии». А хозяин говорил про такую страну.
— Да слышал я, что хозяин говорил. Давай дальше.
Допрашивавший Григория злодей кивнул.
— Ты левша или правша?
Вопрос застиг Григория врасплох, но у него не было времени обдумать, что за ним может крыться.
— Левша.
— Отлично.
То, что произошло потом, оказалось настолько из ряда вон выходящим, что вопрос о том, левша Григорий или правша, показался ему вполне невинным. Злодей прошептал что-то на языке, которого Григорий прежде ни разу в жизни не слышал. Но как только злодей умолк, губы Григория сами собой задвигались и произнесли ответ на этом самом языке.
— Вот! — снова осклабился метис. — Теперь видишь? Он точно один из них!
