Надин не стала плакать.
Отец прижал ее к себе и долго не отпускал, а затем промолвил:
— Да благословит тебя Бог, дорогая. Помни, мы с матерью будем хранить и оберегать тебя. И никогда не забывай, что я был самым счастливым и удачливым человеком на свете!
Отец проводил ее вместе с супружеской парой, ехавшей в Константинополь, и вернулся в дом.
Там он принял яд, который у него был всегда наготове на случай, если царские агенты схватят его, и дал такую же дозу жене.
Уезжая, Надин понимала, что, когда русские войдут в дом, они обнаружат отца и мать в последнем объятии, с выражением неземного счастья на лицах.
Как говорил отец, они отправились в рай вместе.
А теперь он ведет ее по жизни, и, пожалуй, лучше рассказать Лайлу Уэстли все как есть.
Надин поведала ему историю своей семьи, подумав при этом, что он сам живет аналогичной жизнью и прекрасно поймет ее.
Для Лайла Уэстли ее рассказ явился откровением, хотя он не ожидал от Ричарда Талбота ничего иного. Бремя от времени в британское посольство приходили отчеты из разных стран, где бывал Ричард Талбот, и постепенно он стал легендой среди молодых дипломатов, особенно тех, кого направляли в Санкт-Петербург.
— Постарайтесь сообщать нам обо всем происходящем, — говорил им перед отъездом секретарь министерства иностранных дел, — и, ради всего святого, не уподобляйтесь Ричарду Талботу, не теряйте головы!
Обычно молодые дипломаты сквозь смех отвечали:
— Постараюсь, сэр!
История приключений Ричарда Талбота и принцессы Ольги нисколько не потеряла от пересказов. Как и предполагала Надин, конец ее был подтверждением планов отца.
Русские ворвались в дом рано утром следующего дня после ее отъезда. Они нашли супругов в объятиях — казалось, они спят. Однако они были мертвы, и русским оставалось только сообщить в Санкт-Петербург, что их миссия закончена.
На этом месте жизнеописание двух главных действующих лиц прерывалось.
Однако исчезла их дочь.
Ричард Талбот предупредил Надин, что до приезда в Англию та должна скрывать свое настоящее имя.
— Ты неплохо говоришь по-французски, — сказал он, — так что в Константинополе тебя примут хорошо. Но не задерживайся в Турции, при первой же возможности отправляйся в Англию!
— Я постараюсь, папенька, — пообещала Надин, хотя понимала, что без отца ей будет очень трудно защитить себя.
Впрочем, даже сам Ричард Талбот не до конца понимал, чем он является для жены и дочери. Обычно именно он решал, куда они поедут, где остановятся и чем займутся. В семье никогда не спорили.
