Для Рыцаря, сопровождавшего ее в прогулках по лесу. Для Рыцаря, скакавшего рядом с ней, летевшей на Крестоносце, по полям. И в своих снах Наталия позволяла ему перегнать себя, потому что, будучи Рыцарем, он должен превосходить ее во всем.
Наконец они обогнули Малверн Хиллс, и им открылся вид на замок. У Наталии перехватило дыхание. Она не предполагала, что на земле может существовать подобное совершенство! Это было похоже на сказочную страну.
Деревья, окружавшие замок, все еще были одеты в красно-желтый убор осени. Над ними возвышалась башня. Лучи послеполуденного солнца падали на серые каменные стены, заставляя их сверкать золотом.
— Смотри, папа! Замок!
В голосе девушки слышалось такое возбуждение, что преподобный Адольфус, мирно дремавший в углу экипажа, проснулся и выглянул в окно.
— Да, замок! — воскликнул он. — Это очень красивое здание.
— Оно просто прекрасно! Изумительно! Я не раз пыталась представить его, но даже не думала, что он может оказаться столь великолепным!
Лежавшую перед замком долину пересекала река, а сам замок, видимый на многие мили вокруг, казался часовым, охранявшим окрестности. Вдали поднималась горная гряда Уэльса. Ее вздымавшиеся в небо вершины были окрашены в предвечерний пурпур и окутаны той же тайной, что и горы в Аллсуотере.
Приближался момент, когда она увидит лорда Колуолла, и Наталия впервые почувствовала тревогу. А вдруг она ему не понравится? Вдруг за три года он успел передумать и нашел себе другую, которая ему больше по душе?
Но она тут же одернула себя. Если бы он нашел другую, то не послал бы за ней. Его письмо пришло вскоре после ее дня рождения, поэтому вполне возможно, что он, как и она, считал дни до того мгновения, когда получит право назвать ее своей женой.
— Как я выгляжу... папа?
В ее словах слышалось беспокойство, а в огромных серых глазах, обращенных на преподобного Адольфуса, отражался испуг.
— Ты очень красива, — ответил он. — Но не так прекрасна, как твоя мама, когда я встретил ее! Никто на свете не может сравниться с ней! Но твоя красота тоже довольно своеобразна.
— Спасибо, папа, — улыбнулась ему Наталия и на секунду прижалась щекой к его руке. — Я буду скучать по тебе, а еще мне будет не хватать наших бесед и дискуссий. Трудно передать, как мне тоскливо оттого, что я буду лишена твоих столь исчерпывающих объяснений.
— Теперь все беседы будет вести твой муж, — напомнил ей преподобный Адольфус. — Ты ведь не только красива, моя дорогая, но и чрезвычайно умна. Это необычно для женщины. А раз Господь благословил тебя, наградив такими способностями, ты не должна скрывать их.
