Но дело не только в том, чтобы бороться с помыслами явно греховными и не совершать греховных дел. Нужно еще быть мудрым, чтобы уметь распознавать зло не явное и чтобы знать свою меру.
«Бывает, что иногда демоны, вложив тебе какие–либо помыслы, сами же побуждают молиться против них, воспротиворечить им, — и тотчас отбегают, чтобы ты впал в прелесть, возомнив, что начал уже побеждать помыслы и устрашать демонов» (преп. Нил Синайский, Д II–222).
О законе духовной меры мы знали уже от Апостола: До чего мы достигли, так и должны мыслить и по тому правилу жить (Фил. III, 16).
«Какую меру Господь дал каждому человеку, с тою и да соображаемся» (преп. Иоанн Карпафийский, Д III — 91).
«Бесы часто отвлекают нас от легчайшего и полезного и побуждают предпринять труднейшее» (св. Иоанн Лествичник, Д II. — 513).
«И от диавола приходят некоторые желания, — говорит св. Исаак Сирин, — имеющие подобие добрых, и считаются полезными, но не соответствуют мере человека. Диавол, умышляя сделать человеку зло, приносит желание и понуждает усильно стремиться к исполнению его, между тем как человек не достиг еще соответствующего жительства, или то желание чуждо принятому человеком образу, или не наступило время, в которое можно бы было исполнить или начать исполнение его, или для исполнения его человек недостаточен по разуму или по телу, или не способствуют к тому обстоятельства времени. Диавол всеми способами, под личиной добра, старается или смутить человека, или нанести вред его телу, или устроить тайную сеть в уме» (От. 331).
Вот почему все Отцы особенно ценят добродетель рассуждения, ту мудрость змеи, которую иметь заповедал нам Бог.
«Сошлись некогда Отцы к св. Антонию, чтобы расследовать, какая добродетель совершеннее всех… Всякий из них сказал, что казалось ему правильным… А св. Антоний сказал: все добродетели, о которых вы поминали, очень спасительны и крайне нужны тем, кои ищут Бога и кои пламенеют сильным желанием приблизиться к Нему. Но мы видели, что многие измождали свои тела чрезмерным пощением, любили нищету, презирали мирские удобства и, однако же, бывало, что после всего этого они склонялись на зло и падали… Причина этому не другая какая, как то, что они не имели добродетели рассуждения и благоразумия… Ибо она–то и есть та добродетель, которая учит и настраивает человека идти прямым путем, не уклоняясь на распутья. Если мы будем идти царским путем, то никогда не будем увлечены наветниками нашими, ни справа — к чрезмерному воздержанию, ни слева — к нерадению, беспечности и разленению. Рассуждение есть око души и ее светильник» (Д 1–122).
